* * *
Стеф лежал, свернувшись калачиком у своих старых кроссовок; их вонь скопилась у него в носу, и он проснулся. Вся комната остро пахла медвежонком, и Стеф понял, что по крайней мере половину ночи он провел в своем зверином обличье. Мальчик вздохнул. Когда-нибудь домашние застанут его, и что тогда? Рич как-то посоветовал: если такое случится, сказать, что это всего лишь большая бродячая собака, которую он где-то подобрал и привел домой. Но Господи! Неужели его родители могут быть столь наивны, чтобы перепутать медвежонка с собакой? А запах или рычание, если медведь будет требовать еду? Не говоря уже о том, что любые животные в их доме категорически запрещены. Кошмар какой-то, подумал Стеф, вздохнул и поднялся.
Из-за двери в его комнату плыл запах свежеиспеченных оладий и кофе — обычный воскресный завтрак. В желудке заурчало, и мальчик почувствовал голод. Он натянул штаны и рубашку, пригладил волосы и потопал на кухню, готовый проглотить все, что мама положит ему на тарелку.
— Стефан! Соня! Готов завтракать?
— Пахнет очень вкусно, мама. — Он налил себе стакан молока.
Его отец ногой выдвинул стул из-под стола, чтобы Стеф мог сесть.
— Обычный американский завтрак, бекон и оладьи, — заметил отец.
Мама поставила перед Стефом тарелку с оладьями и тоже присела к столу.
— Ты пользуешься присыпкой для ног, которую я тебе купила?
Стеф полил оладьи сиропом и смотрел, как он стекает с них.
— Да, мама.
— И все же пахнет, — констатировала мать.
— Я помою все ботинки сегодня вечером и займусь стиркой после матча; там играет Джейсон. А эти кроссовки — для футбола, ноги потеют, я знаю, что от них пахнет, я их помою…
Мать пригладила сыну волосы.
— Ты хороший сын, Стефан. Не волнуйся. Когда-нибудь ты станешь звездой футбола, мы переедем во Флориду, и на старости лет, на покое, будем смотреть твои игры по телевизору. — В речи матери чувствовался легкий акцент.
Она вытерла руки о передник, вернулась к плите и продолжила печь оладьи.
— Сначала нужно поступить в колледж, мама.
— Конечно, сначала учеба. Тебе еще нужно расти. Кушай.
— Если он подрастет еще, мать, нам придется покупать ему новые ботинки, — усмехнулся отец, отправляя в рот оладушку.
Стеф только хмыкнул в ответ на подначку отца.
— Если придется, то купим, — неуверенно сказала мама. — Но только если они ему действительно будут нужны.
Стеф понял, что теперь можно сказать, раз они начали первые.
— Уже скоро понадобятся, мама, — подтвердил он, сворачивая кусок бекона.
— Ладно-ладно. Я это предусмотрела, ничего, твой отец две недели обойдется без пива, а на ланч будет брать сэндвичи с ливерной колбасой. И ты получишь новые ботинки. — Отец открыл было рот, чтобы запротестовать, однако так ничего и не сказал, встретив взгляд жены. — У нас нет лишних денег, — веско заметила она. — Но мы — твои родители и готовы пойти на жертвы ради тебя. Так что ужмемся на эти две недели. Я тоже не буду играть в лотерею. Каждый должен чем-то пожертвовать.