Ирка вышла из магазина и побрела по улице, разглядывая вывески и витрины. Леденцов тоже побрел, держась на безопасном расстоянии.
Не позавтракал он из-за мамы, из-за длинных разговоров, которые заводиться стали все чаще. «Пора иметь специальность, у нас в роду все химики. Дед в твоем возрасте… отец в твоем возрасте… я в твоем возрасте…» Интересно: что бы придумал дед-химик, «вися на хвосте» у непутевой девицы, с которой надо познакомиться? Что ж они, все химики и физики, усилием своего интеллекта не развеют эти Шатры?
Ирка остановилась у газетного киоска. Леденцов обежал его с другой стороны и для начала хотел спросить киоскершу, нет ли журнала с детективным рассказом, или что-нибудь про «летающие тарелки», или про волосатую рыбу, а потом узнать про любовную повесть, а уж потом поинтересоваться у Ирки… Но, глянув на значки, Ирка пошла своим бездельным путем.
Мама права. Оперуполномоченный уголовного розыска — это не специальность хотя бы потому, что ей нельзя научиться. Это труд, деятельность, в конце концов, состояние. Что за работа, коли некогда выпить чашку кофе? В маминой лаборатории небось уже третий кофейник варят…
И тут Ирка-губа, будто уловив его кофейную тоску, вошла в кафетерий. Леденцов бегом влетел за ней: подходящее место для знакомства. И кофейку можно попить.
Очередишка жаждущих была небольшой. Он уперся в кожаную спину и спросил, как проворковал:
— Скажите: вы последняя?
Ирка обернулась…
Сперва он ничего не увидел, кроме губ — больших, полных, слегка выпяченных, словно она тянулась ими к кому-то. Глаза темные, с маслянистым блеском. Лицо загорелое и крепкое, может быть, из-за суховатых скул.
— Я, — глухо ответила она, отворачиваясь.
— На всех хватит? — деловито спросил Леденцов.
— Чего?
— Кофе.
— Хватит, не дефицит.
— А что там к кофею? — Леденцов завертел головой, будто ему не видно из-за чужих плеч.
— Кексы, пирожки с мясом, бутерброды с красной икрой, — нехотя перечисляла она.
— Девушка, зачем вы меня обманываете?
— Чего-чего?
Ирка повернулась, готовая к обороне. Леденцов не сомневался, что, при ее весе, развороте плеч и крупных руках, она может припечатать по-мужски. Он улыбнулся подхалимски:
— Не пирожки с мясом, а пирожки с запахом мяса; не бутерброды с икрой, а булка, испачканная икрой.
Ирка фыркнула, глянув на его волосы со вниманием. Леденцов деловито достал пачку трешек, пошелестел ими и отщипнул одну: на воображение подобных девиц такой шик действовал. Она скосилась на его деньги, разгладила мятый рубль и взяла чашку кофе с кексом. Свои четыре пирожка с двумя чашками кофе Леденцов заказал торопливо, боясь упустить рядом с ней место.