— Когда я поняла, что Синид ждет ребенка, то попробовала убедить ее избавиться от него.
Сжав ладони, Бренна смотрела вниз, на колени. Она не хотела, чтобы ее руки предательски дрожали. Эта история была все еще жива в ее сердце. Бренна прекрасно помнила, как убеждала Синид совершить прогулку в доли ну реки.
— Там, неподалеку от аббатства, жила одна знахарка, — пояснила Бренна. — Она делала всякие зелья и микстуры. Мы с сестрой ненавидели отца ребенка, а также обстоятельства, при которых он был зачат. — Я думала, что Синид с радостью примет мое предложение.
— Но она не приняла?
— Не приняла, — подтвердила Бренна. — В этом ребенке она видела дар Божий. Она полагала, что из мерзкого и уродливого может родиться по воле Божьей светлое и хорошее. — Бренна совсем опустила голову. — Моя сестра была намного ближе к Богу, чем я, — сказала она. — Синид родила в монастыре. Ее навещали там только монахини, для которых мужчины были под запретом. Роды в монастыре тоже неслыханный случай. Хотя монахини и были добры к моей сестре, их готовность дать совет нам мало помогала.
Бренна рассказала о том, как Синид почти два дня не могла разрешиться от бремени, и тогда аббат смягчился и позвал знахарку. Эта мудрая женщина посоветовала Синид родить ребенка и выкинуть его. Знахарка знала все про то, как в этот мир приходят и как из него уходят. Так что Синид родила здорового ребеночка, но сама выжить не смогла. Она даже не смогла обнять малыша.
Бренна не отрываясь смотрела на пламя костра и, казалось, не видела его. Она вспоминала свежий запах крови и отходящих родовых вод.
— Синид была бледна, как рассвет, — вспоминала Бренна, ощущая, как ее бьет дрожь. — Сестра сказала мне, чтобы я позаботилась о ребенке, а затем, коротко вздохнув, умерла.
— Ваш отец знает, что Синид умерла? — спросил Йоранд.
— Естественно, нет! Если бы король узнал об этом ребенке, Синид и будучи живой умерла бы для своей земной семьи. Король искренне убежден, что Синид — это чистая Христова невеста. Узнай он, что ее осквернил тот нормандец, король не мог бы перенести этого. Так что я не смогла пересилить себя и сказать ему всю правду, как она есть. Пришлось сказать, что жертвой нормандца стала я.
По щекам Бренны текли слезы. Каждая слезинка была наполнена памятью о сестре. Не успевал просохнуть один ручеек, как возникал новый, рожденный болезненными воспоминаниями. Йоранд попытался обнять Бренну, успокоить ее, но она оттолкнула его. Она не заслуживала успокоения в объятиях Йоранда.
— Аббат предложил мне ухаживать за малышом, но я отказалась. Ведь этот маленький демон убил мою любимую сестру. Я сказала аббату, что не хочу даже к нему прикасаться. — Всхлипнув, она прикрыла лицо ладонями. — Я обезумела от печали, и если бы Бог не отвел, то совершила бы убийство. Монахини прятали ребенка от меня.