4. Действовать опять хитростью ему казалось неблагоразумным: он боялся
строгости отца и его чуткой подозрительности. Зато он отважился открыто
приступить к отцу с мольбой о том, чтобы тот не лишил его опять той чести,
которой раз уже удостоил, и не оставил бы его при одном только царском титуле в
то время, когда действительная власть достанется другим. Он, наверное, никогда
не достигнет этой власти, коль скоро сын Александра, который всегда может найти
опору в Архелае, сделался еще зятем Ферора. А потому он убедительно просил,
ввиду обширности царской фамилии, изменить брачный план. Царь имел девять
жен{225}, принесших ему семеро детей{226}. Сам Антипатр был рожден от Дориды, Ирод –
от дочери первосвященника Мариаммы, Антипа и Архелай – от самаритянки Малтаки,
от нее же родилась дочь Олимпиада, вышедшая замуж за племянника его, Иосифа{227}; от
Клеопатры из Иерусалима родились Ирод и Филипп, от Паллады – Фазаель; кроме
того, у него были еще другие дочери, как Роксана и Саломея – первая от Федры,
вторая от Эльпиды. Две жены – обе его племянницы{228} – были бездетны; двух дочерей{229} он имел еще от Мариаммы – это были сестры Александра и
Аристобула. На этом многочисленном потомстве Антипатр основывал свою просьбу об
изменении помолвок.
5. Царь, поняв из этого предложения отношение Антипатра к сиротам, пришел в
сильное негодование; в нем уже зарождалось подозрение, что и отцы этих сирот
пали жертвой козней Антипатра; он поэтому отверг его просьбу и осыпал его
самого самыми жестокими упреками. Но впоследствии он все-таки поддался
обольстительным речам Антипатра и дал ему в жены дочь Аристобула, а его сыну –
дочь Ферора.
6. Насколько в данном случае была неотразима лесть Антипатра, можно судить
по тому, что даже Саломея с подобными просьбами ничего не могла добиться у
него. Эта его родная сестра, поддерживаемая всесильным заступничеством
[119] императрицы Юлии{230},
хлопотала о разрешении ей выйти замуж за араба Силлая; но царь клялся, что
будет ее считать своим злейшим врагом, если она не откажется от этой мысли.
Против ее воли он выдал ее за своего друга Алексу, а ее дочерей он выдал: одну
за сына Алексы{231}, другую – за дядю
Антипатра по материнской линии. Из дочерей Мариаммы одна была замужем за сыном
его сестры, Антипатром, другая – за его братом, Фазаелем.
Антипатр становится невыносимым; он едет в Рим с завещанием Ирода. – Ферор
оставляет брата, чтобы не быть вынужденным покинуть свою жену.
1. Уничтожив таким образом виды сирот и устроив брачные союзы в своих личных
интересах, Антипатр думал, что благополучно достиг уже гавани. К врожденной его
злости прибавилась теперь самоуверенность, которая сделала его еще более
невыносимым. Не будучи в состоянии свалить с себя всеобщую ненависть, он
успокаивал себя тем, что сделался для всех страшным. Даже Ферор, видевший в нем
будущего царя, усердно его поддерживал. Но в это же время женщины при дворе
сплотились вместе и вызвали новые распри. Во главе их партии стояла жена
Ферора, к которой, кроме ее матери и сестры, примкнула также мать Антипатра.
Она вела себя во дворце так высокомерно, что дерзнула даже раз оскорбить двух
дочерей царя. Последнему она вследствие этого сделалась в высшей степени
ненавистной. Но хотя царь ее сильно ненавидел, она тем не менее при помощи
своих союзниц могла властвовать над другими. Саломея была единственная, которая
нарушала их гармонию: она донесла царю об их собраниях и внушила ему
подозрение, что там злоумышляют против него. Как только те узнали об этом
доносе и о негодовании царя, они прекратили открытые собрания и дружеские
отношения между собой, а в присутствии царя притворялись даже враждебно
настроенными друг против друга. В этой фальшивой игре участвовал также
Антипатр, нанесший раз Ферору публичное оскорбление. Зато они отныне стали
устраивать тайные собрания и ночные пирушки, а сознание, что они находятся под
надзором, только укрепило их солидарность. Но от Саломеи