Он разлил водку по стопкам, поднял свою, приглашая гостя сделать то же самое.
— Ну, за твоего генерала! Чтобы не залетел на зону, как черный ворон в клетку. А то ведь не приживется там со своим генеральским гонором, и еще одна номерная могилка появится на лагерном погосте.
Он опустошил свой стопарь, поставил его на стол и, забыв закусить, произнес:
— Должен тебя сразу предупредить, что те карты, которые легли против твоего генерала, в руках следока оказались козырными и выставлять против них было практически нечего.
— А точнее?
Однако Маурин даже на оперативках у начальника МУРа оставался верен своей привычке пространного изложения вопроса, а тут и вовсе попался благодарный слушатель.
— Ты помнишь, что сказал Воланд относительно москвичей, когда появился на Патриарших прудах? Так вот, он сказал, что это, в общем-то, хорошие люди, но их испортил квартирный вопрос. И он был, пожалуй, прав. Уголовное дело по факту убийства Самсоновой было построено именно на квартирном вопросе.
Он все-таки закусил огурцом с колбаской и, довольный, причмокнул губами.
— А теперь слушай главное. Сам-то генерал где-то на Урале служил, а в Москве снимал небольшую однокомнатную квартирку для дочери, которая уже заканчивает Плехановку. И как только он вышел в отставку, они с женой перебрались в Москву, надеясь приобрести здесь недорогое вторичное жилье. Ну, а цены сейчас сам знаешь какие, и тут-то он вспомнил о родственной, можно сказать, душе, которая жила в Москве.
— Насколько я понимаю, это старушка Самсонова?
— Угадал! Людмила Степановна Самсонова когда-то, в далекой молодости, была первой женой отца нашего с тобой генерала, — теперь уже Маурин говорил «нашего с тобой генерала», и это было хорошим знаком, — но потом он влюбился в другую женщину, которая родила ему маленького прелестного Яшку, и они уехали в Ленинград. Естественно, после развода.
— И отец Якова Борисовича рассказал по пьяни своему сынку о той женщине, которая могла бы быть его матерью, но так и осталась бездетной, зато живет припеваючи замужем в Москве за каким-то большим художником?
— Возможно, так все и было, — согласился с Головановым Маурин. — Но факт тот, что Яков Борисович Самсонов навестил в Москве первую жену своего отца, рассказал ей за чашечкой кофе о своем непутевом отце, о том, как тот сожалел всю свою жизнь, что ушел к другой женщине, и…
— И старушка растаяла?
— Совершенно точно, — подтвердил Маурин. — По крайней мере, именно так утверждает Самсонов. Она, мол, действительно любила в молодости его отца, даже фамилию Самсонова оставила, когда выходила второй раз замуж, ну и увидела в мужике едва ли не своего родного сына.