– Еще бы! – Полина снова бурно вздохнула. – Славный старик! Почти все, что вы видите в моей комнате…
Тут она поняла, что сказала лишнее, и прикусила язык. Однако слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Борис схватил Полину за руку, прижал эту руку к своим губам и взмолился:
– Полли, дорогая моя! Прошу вас, как друга! Если вы знаете что-то про моего бедного дядю – скажите мне!
Полина немного помялась, более для видимости, но Борис был так убедителен, никак не хотел отпускать ее руку и целовал уже не только кисть, но и выше, так что она в конце концов выложила все, что знала.
Знала же она следующее.
Павел Аристархович действительно некоторое время прожил в каморке у Меланьи Захаровны. К несчастью, квартирный уполномоченный Сундуков постоянно находится в творческом поиске. Он всеми правдами и неправдами пытается увеличить свою жилплощадь. Последний год выдался у него удачным: ему удалось посадить двоих соседей по квартире и захватить их комнаты. Однако все прочие оказались ему не по зубам: у Полины имелся покровитель в лице несокрушимого чекиста Вольдемара, у Кольки Евтюхова родной брат крупный комиссар, Мармышкины имеют безупречное рабоче-крестьянское происхождение, да, кроме того, их слишком много – всех пересажать никакого терпения не хватит. Так, перебрав всех обитателей квартиры, Сундуков понял, что единственный безопасный человек – Меланья Захаровна. Тем более что в каморке у нее обитал очень подозрительный старик, у которого буквально на лбу крупными буквами было написано дворянское происхождение. Конечно, комнатка у Меланьи маленькая, но курочка клюет по зернышку, и даже такая маленькая конурка сгодится под кладовку.
Короче, Сундуков донес в ГПУ, что Меланья Захаровна прячет у себя подозрительного родственника.
Павла Аристарховича арестовали, но Меланья оказалась ему вовсе не родственницей, и легко доказала свое пролетарское происхождение, так что Сундуков остался с носом, да еще и Колька Евтюхов по пьяному делу насовал ему как-то плюх из-за Ртищева, поскольку старикан, по его словам, был занятный и вырезал иногда интересные портреты из черной бумаги, силуэт самого Кольки вырезал очень похоже.
Ртищева какое-то время продержали в камере и уже хотели судить по своевременно подвернувшемуся делу о контрреволюционном заговоре, но тот во время очередного допроса увидел на стене у следователя какую-то картинку. Картинка была невзрачная – какая-то старая тетка в чепце, – но Павел Аристархович прямо затрясся и сказал, что это работа знаменитого художника Рембрандта и стоит немереных денег.