— Не исключено, что губернатор все же решит помиловать Джека, — продолжил Квентин, закуривая сигару.
Сидя в старинном кресле, в домашней вельветовой куртке, он являл собой образец великого писателя, романами которого зачитывались миллионы по всему миру — с ухоженной седой бородкой, проницательными голубыми глазами и знаменитой сигарой, которая стала его неотъемлемым аксессуаром.
— Наверняка этого не произойдет, — вздохнув, возразила я. — Но шеф, вы должны что-то придумать! Вы же — самый известный писатель Америки! Вы создали двадцать два романа и более семидесяти рассказов!
— А также не забывай о четырех пьесах и шести радиопостановках, — горько усмехнулся Квентин. — Но именно это мне и мешает. Мои слова в защиту Джека никто не воспринимает всерьез. Все считают мои выступления прихотью знаменитого детективщика, спутавшего реальность с выдумкой. Или у тебя было видение, Ирина?
Я отрицательно качнула головой.
— В последнее время, шеф, их не было вообще. Как будто кто-то перекрыл кран. Как бы я хотела узнать, кто является истинным «Зодиаком»!
Шеф выпустил в потолок облачко дыма:
— Обещаю тебе, что напишу об истории мистера Тейлора роман. Это — самое меньшее, что я могу сделать для него. Джек невиновен, как мы знаем, однако наше расследование не принесло результата. Ведь так?
Я признала правоту шефа — не доверяя полиции, мы самостоятельно пытались провести расследование, желая вычислить убийцу, именовавшего себя «Зодиаком».
— Я отправлюсь на прием к губернатору, — сообщил шеф. — Попробую уговорить его перенести казнь на несколько недель или, лучше, месяцев. Если мы не справились с расследованием, то поручим его профессионалам. Денег у меня, слава богу, предостаточно, я могу нанять нескольких самых известных сыщиков.
Если Квентин принял решение, то разубедить его было невозможно. Он побывал на приеме у губернатора, но безрезультатно — тот заявил, что у него нет сомнений: убийцей по прозвищу «Зодиак» является Джек Тейлор. Поэтому нам не оставалось ничего иного, как отправиться под вечер в тюрьму, где намечалось приведение в исполнение смертного приговора.
Около мрачного здания толпились зеваки, некоторые держали в руках самодельные плакаты с надписями: «Поджарьте «Зодиака» на электрическом стуле» или «Мы требуем отрезать Джеку Тейлору голову, как он это делал со своими жертвами». Наверняка среди собравшихся были поклонники той самой кинозвезды, Патриции Дамор-Блок, которую «Зодиак» лишил жизни.
Ворота тюрьмы распахнулись, автомобиль, в котором мы находились, въехал во внутренний двор. Нас встречал лично начальник сего невеселого заведения. Подобострастно улыбаясь, он распахнул дверцу «Паккарда» и подал мне руку. Однако его внимание было сосредоточено, конечно же, на Квентине Мориарти. Еще бы, самый знаменитый писатель страны почтил визитом тюрьму!