— Мы так рады видеть вас, мистер Мориарти, — раздался его льстивый голос. — Прошу вас и вашу секретаршу проследовать за мной.
Мы оказались в здании тюрьмы. Я бывала здесь, и не раз, навещая Джека, ведь никто более не удостаивал его визитами. Директор вел себя так, как будто мы прибыли не для того, чтобы стать свидетелями казни, а находились на светском рауте. В своем кабинете он предложил нам кофе, а затем протянул Квентину книгу.
— Моя супруга и я — ваши самые восторженные почитатели, — произнес директор. — И мы будем очень рады, мистер Мориарти, если вы подпишете для нас экземпляр вашего нового романа. Как вы все закрутили! Ни за что бы не догадался, кто убийца, если бы не подсмотрел в конец книги.
Квентин поморщился (он как-то заявил, что нетерпеливых читателей, жадно пролистывающих последние страницы, дойдя лишь до середины романа, но желая утолить собственное любопытство, надобно отправлять на каторгу), однако милостиво начертал несколько слов и расписался.
— Отлично, — выхватывая книгу с автографом моего шефа, заявил директор. — Мистер Мориарти, вы в самом деле хотите увидеть Джека Тейлора?
— Да, — ответил Квентин. — Ведь он — невиновен!
Директор снисходительно посмотрел на шефа (его взгляд, казалось, говорил: «Ты, может быть, и всемирно известный писатель, однако лопух, раз поверил заверениям о собственной невиновности кровавого убийцы») и, понизив голос, произнес:
— Мистер Мориарти, скажите, а чья это была идея?
— Что вы имеете в виду? — подозрительно спросил мой шеф.
— Ну, идея со всем этим спектаклем, — пояснил директор. — Вы защищаете «Зодиака», пытаетесь доказать, что Джек Тейлор невиновен, и так далее. Ваша собственная или вашего издателя? Да вы не стесняйтесь, можете сказать мне правду. Это ведь увеличило вашу славу, тиражи и соответственно гонорары? Ловкий трюк!
Я заметила, как шеф побледнел. Сейчас грянет буря! Но Квентин сдержался и ответил:
— Моя позиция отнюдь не рекламный ход. Или вы думаете, что я готов ради собственной прибыли играть человеческой жизнью?
Судя по хитрому выражению лица директора тюрьмы, тот в подобном не сомневался. Квентин поднялся со стула и громогласно произнес:
— Благодарю вас за кофе, господин директор…
Понимая, что шеф еле владеет собой, я пришла ему на помощь, сменив тему:
— Господин директор, думаю, Джек уже ждет нас. Не соблаговолите ли проводить нас к нему?
— Вы — единственные, кто пожелал увидеть «Зодиака» в день его казни, — усмехнулся директор.
Мы прошествовали по длинным коридорам и очутились наконец в блоке, где содержались приговоренные к смерти. Джек в самом деле ждал нас. Он поднялся с застеленной кровати, на которой лежала Библия. Я заметила слезы в его глазах.