такого бальзамирования. Но, конечно же, он нуждался в
проверке, перепроверке, организации научных исследований,
а Збарский, будучи человеком масштабного
мышления, предложил новой власти организацию
лаборатории по сохранению и на будущее время
останков вождя. Понимая всю государственную
значимость и необходимость разработки таких
исследований и на будущее, возможно для самих себя,
новая власть дала академику Збарскому “добро! ”,
обеспечив самого академика не только хлебной работой,
но и ореолом государственной таинственности и личной
неприкосновенности, вручив одному из первых премию
имени покойного вождя. Это потом народ разохотился.
И такие премии вручали, например, за каждый
стеклянный гроб, который по ряду причин приходилось
заменять время от времени.
Одним словом, академики Фрумкин и Збарский
дефелировали от аксакала науки Бахуса в мир
“академических простолюдинов” и обратно, осуществляя
динамическую связь между начальством и послушным
большинством. Время всему задает предел. Наступил
предел ожиданию.
И вот уже все собрание в сборе., все чинно сидят на
своих местах и обреченнос смотрят на докладчика как
раненого пикадора, которому суждено погибнуть в этом
бою.
Евгений Иванович Шпитальный как докладчик был в
такой же степени блестящ, как и нервозен. Невысокого
роста, темный цветом лица, вьющейся седой шевелюрой
и огненно-темными глазами, слегка прихрамывая на
правую ногу, он держал пламенную речь. Его доклад был
своего рода формой научного искусства и логической
стройности. Но в звуке голоса, иногда, проскальзывали
ноты усталости и обреченности. Он, как художник,
яркими перспективами рисовал будущее проблем
химии, иллюстрируя это будущее фактами настоящего
достигнутого его лабораторией уже сейчас. И после
каждой пламенной части его речи, когда он заканчивал
говорить об одном и переходил к следующему плакату,
то резким движением руки срывал предыдущий, бросая
его на пол аудитории. Тоскливая тишина обреченности
установилась в зале, и только в глазах Бахуса пылало
как факел откровенное торжество. И с каждым падением
на пол очередного плаката всем становилось ясным, что
дни свободы этого ученого сочтены, а дело новых
проблем технологии, о которых говорил Шпитальный,
уже перераспределено таинственной рукой власти,
власти, которой нужны послушные и исполнительные
люди, а не первопроходцы и первооткрыватели. Наука
должна вписываться в плановое хозяйство страны как
партийная единица, имя которой “рядовой солдат
революции”. Государству нужны не фантазеры,
дерзающие в науке своими талантами, а настоящие
бесталанные люди, которых тотчас можно пустить в