много ни мало, уничтожить склад химических
реактивов, принадлежащих Академии. Сергей Сергееви
ч, понимая важность этого общегосударственного
дела, сотворил невозможное ѕ тихо и безшумно
уничтожил такой склад, что в другое время при мирных
обстоятельствах потребовало бы колоссальных денежных
затрат, труда и времени большого коллектива.
Переключение тематики лаборатории на военные
заказы только увеличило значение научных работ
Николая Ивановича. Именно в это время он осознает
возможность в многие сотни и даже тысячи раз,
уменьшив содержание дорогих платины и палладия,
осуществлять химические процессы получения аммиака,
азотной, серной кислоты с теми же скоростями, что и
при применении большого количества столь дорогостоящих
веществ. Он предлагает наносить на подложки
эти металлы в очень разведенных состояниях, обнаружив,
что такие материалы в форме “атомных ансамблей
” сохраняют все свойства массивной платины,
паладия, ускоряющих химические процессы. Такие
вещества, названные катализаторами, проявляют себя
и в биохимической природе, работая катализаторами в
форме групп атомов активных частиц, и поэтому,
копируя законы природы, следует создавать нанесенные
на подложки инертных веществ катализаторы,
ускоряющие процессы неорганической, органической и
биохимической природы.
Еще не успели отгреметь последние залпы победного
салюта, как Лабораторию Николая Ивановича стали
осаждать молодые и энергичные бывшие фронтовики,
желающие пробовать свои силы в науке.
Академия вслед за правительственными учреждениями
возвращается в Москву. Внимание и надзор за
всей этой разношерстной публиковй победителей с
фронта и теми, кто жалел Родину в тылу, привело к
дополнительному просеиванию кадров Академии и
Университета.
Однажды, к вечеру, Этю забрал “черный ворон”, и
два, сменяющих друг друга следователей, “хорошый” да
“плохой”, с пристрастием стали убеждать Этю следить за
разговорами, которые ведет университетский народ,
посещая Николая Ивановича дома. Этя, привыкшая к
сложностям проживания и не только в семье Васенина,
Кобцева, но и методам работы в Академии и Университете,
твердо заявила, что ничем не может помочь
благородным рыцарям внутренней защиты отечества.
Все беседы ведутся в кабинете Николая Ивановича, и
она не имеет совершенно никакой возможности слушать
эти беседы. Ни увещевания, ни угрозы не помогли
благородным служителям охраны государства, и под
утро Этю освободили. Николаю Ивановичу стало ясно,
что его тоже “включили в разработку” охранительных
органов. А он-то прекрасно помнил, как однажды,
беседуя в кабинете академика Зелинского, заметил