И тут я вооружился гвоздодером.
Теперь надо было действовать последовательно. Взяв один из сигнальных фонарей, я повесил его прямо против угла, с которого решил начать. Дощатый настил этой части пола состоял из коротких половиц, в точности как описывал архитектор.
Я пощупал крайнюю половицу в углу. Она прочно держалась на своем месте. Но я сразу заметил, что она не прибита, Я взял гвоздодер и отодрал половицу.
Мой друг архитектор оказался прав.
Под крайними половицами было пустое пространство. Никакой засыпки — совершенно пустое пространство до самых балок потолочного перекрытия. Полнейшая пустота, Я перевесил фонарь и стал отдирать половицу за половицей.
Пот ручьями стекал по моей спине, на лицо налипли пыль и паутина.
Черт бы побрал старуху Лунде! Впрочем, о покойниках дурно не говорят…
Ладно, не буду говорить дурно о старухе Лунде, Но позвольте заметить, почтенные господа судьи, если когда-либо была на свете старуха, хитрая, как дьявол, это была именно прабабка Лунде. Конечно, если ее слова правда. Потому что скорее всего она просто выжила из ума. Пропади она пропадом! Как можно найти то, что она запрятала? Разве что разнести по бревнышку весь чердак?
Но, может, прабабка Лунде и рассчитывала, что кто-нибудь когда-нибудь разнесет ее чердак по бревнышку?
И она ведь оказалась права. Я и пытаюсь разнести ее чердак по бревнышку, правда, не весь чердак, но все же я выламываю половицы одну за другой.
Наконец с одной стеной я покончил.
С большим трудом я пробрался к противоположной стене и, согнувшись, стал отодвигать ящики. Потом перевесил сигнальный фонарь, снова взял гвоздодер и начал отдирать половицы.
Я уже ни о чем не думал, Я действовал как автомат.
Автомат, вооруженный гвоздодером, который выворачивает одну коротенькую половицу за другой. Автомат, который орудует, согнувшись в три погибели, чтобы уместиться под низким потолком у края ската.
Я поддел очередную половицу гвоздодером и стал ее расшатывать.
Потом, все так же автоматически, рванул гвоздодер, чтобы вывернуть половицу.
Постой, постой…
Мои глаза не поспевали за моими движениями. Но тут я придержал гвоздодер, который стал как бы продолжением моей руки, — и замер.
Потом заглянул в углубление под половицей, которую я уже успел отодрать. Поднял фонарь и внимательно оглядел углубление.
Меня прошиб ледяной пот.
Я отставил фонарь, отложил в сторону гвоздодер, потом наклонился и вынул из углубления это.
Это была маленькая железная шкатулка. С виду напоминающая старинную шкатулку для рукоделия. Только из железа.
Я опустился на пол, прижимая ее к груди и не отрывая от нее глаз. А что, если она заперта? Старинная железная шкатулка без всяких украшений. Наверняка она заперта.