— Да, план у меня сложный, двухступенчатый. Требующий филигранной работы. — Говоривший изобразил торжествующую улыбку. — Вполне соответствующий вашим пристрастиям и умению, Оуэн.
Оуэн д'Арси ограничился тем, что поднял правую бровь. Он уже привык, что Антуан де Ноэль, французский посланник при дворе юного короля Англии Эдуарда VI, находит удовольствие в том, чтобы тратить время, придумывая для своего лучшего тайного агента сюжеты различных козней, интриг и каверз, одна другой замысловатее и гениальнее. Как тот сам считал.
Тайный агент Оуэн был высок, строен, гибок телом, которое, когда появлялась необходимость, могло действовать так же безжалостно и наверняка, как шпага, висевшая у его пояса и до времени покоящаяся в красивых, украшенных драгоценностями ножнах. Его темные глаза, казалось, никогда не пребывали в покое, замечая решительно все и тотчас передавая мозгу полученную информацию, где та обрабатывалась, сортировалась и где, если было нужно, безотлагательно вырабатывалась система ответов на любую ситуацию. Сейчас он видел, что посланник готов опустить полусозревший плод своих размышлений ему в руки, и, потягивая вино, молча ожидал продолжения разговора, которое вскоре последовало.
— Полагаю, — сказал Антуан де Ноэль, — что молодой король вот‑вот умрет. Он очень болен. Его Тайный совет воображает, что сведения о здоровье Эдуарда за семью печатями… государственный секрет… Однако… — Он передернул плечами и слегка улыбнулся. — Весь вопрос в том, что произойдет после его смерти? Нас это не может не интересовать, мой друг.
Настал черед пожать плечами Оуэну д'Арси.
— Корона достанется принцессе Марии, — сказал он. — Кому же еще?
— Конечно, — согласился посланник. — Судя по всему, так должно случиться. Король Генрих Восьмой предусмотрел это перед своей смертью, когда повелел в случае какого‑либо несчастья с Эдуардом возвести на трон его старшую сестру Марию. А следующая за ней в династии Тюдоров, как мы знаем, Елизавета. Младшая сестра.
Он умолк. Оуэн не прерывал молчания.
— Однако я опасаюсь, — опять заговорил посланник, — что у нашего большого друга, герцога Нортумберленда, несколько иные планы насчет наследования престола.
Оба мужчины стояли возле камина в небольшом, обшитом панелями кабинете, одной из многих комнат лондонской резиденции посланника в Уайтхолле. За окнами медленно падал снег, приглушая шум от соприкосновения сотен лошадиных подков и железных ободьев колес с булыжниками мостовой, от криков уличных торговцев.
Комнату освещало пламя камина и свечей в ветвистом канделябре на продолговатом столе, стоящем у стены с рядом окон, расположенных почти под потолком. В полутьме, царившей в кабинете, алый камзол посланника резко контрастировал с черным бархатом одежды гостя; попадая в лучи света, по‑особенному сверкали и переливались зелеными, красными, бирюзовыми огоньками драгоценные кольца на пухлых пальцах хозяина.