Свой парень (Воробей) - страница 3

— А можно я буду Атосом? — спросила она. Это был ее любимый персонаж — отважный, благородный… чуть отстраненный, в общем, ее тип…

— Прости, Василиса, но ты опоздала. Главные роли уже расписаны.

— Как расписаны? — округлила Васек глаза.

— Шариковой ручкой, — пошутил Кахобер с неискоренимым грузинским акцентом. — Ты же не пришла на первый сбор труппы, когда мы отбирали главных исполнителей, — улыбнулся он и, заметив ее нахмуренные брови, уточнил: — Герцогом у нас будет Сережа Белов, твой одноклассник. Д’Артаньяна будет играть Коля Ежов, Арамиса — Виталик Комаров, Портос у нас, сама понимаешь, Володя Неделькин. Таких внушительных габаритов больше ни у кого нет, да и по темпераменту он подходит. Ну а твоего любимца Атоса будет изображать Борис Шустов, так что не обижайся.

— А я и не обижаюсь, — честно ответила Васек. Да и как она могла обижаться, когда все эти роли были отданы ее друзьям-товарищам. С Белым и Неделей она вообще была не разлей вода: то в кино сходят вместе, то на стадион за «Спартак» поболеть. Бывали и стычки, особенно с армейскими фэнами, ну так драк Василиса не боялась. И все-таки было немного досадно, что Борька Шустов из параллельного девятого «Б» перехватил у нее роль в спектакле буквально из-под носа.

— Ладно, пойду я, — сказала тогда Васек, но Кахобер Иванович ее остановил:

— Подожди. Ты хочешь принять участие в спектакле?

— Ну, хочу.

— Тогда для тебя найдется роль. Знаешь, мне кажется, что без батальных сцен спектакль потеряет свою основную идею и будет выглядеть пресным. Поставить их, конечно, сложно, но, как говорил кто-то из великих, в мире нет ничего невозможного!

— Ясен пень, без дуэлей никак нельзя, — подтвердила Васек.

— Вот и я о том же, — улыбнулся Кахобер в свои пышные усы. — Хочешь сыграть де Жюссака?

— Он же гвардеец!

— Зато с ним будет сцена на целых десять минут в самом начале спектакля.

— Ну… я не против, — согласилась Васек, решив, что на безрыбье и рак щука. Пусть ее де Жюссак и отрицательный герой, зато он послужит наглядным примером основной идеи спектакля. Ведь "Три мушкетера" хоть и считают любовным романом, но в первую очередь речь в нем идет о дружбе, преданности и верности, а вовсе не о поцелуйчиках в будуарчиках. Так, во всяком случае, считала Васек. Получив роль, теперь уже вполне довольная собой, она собралась уходить, но Кахобер ее задержал:

— Да, Василиса, есть у меня к тебе еще одна просьба. Я слышал, ты весьма успешно фехтованием занималась. — Васек кивнула: у нее даже разряд был, второй юношеский, только об этом мало кто знал. — Так, может, научишь наших славных мушкетеров и гвардейцев нескольким эффектным выпадам, а то машут шпагами, как палками. Никакого изящества в движениях у этих «дворян». Прямо хоть караул кричи.