По утрам на песчаные речные косы выходили пугливые косули, рогатые лоси и чуткие благородные олени. Часто Егор через окуляры подзорной трубы с удовольствием наблюдал за разномастными — тёмнобурыми, светлокремовыми, пегими, слегка желтоватыми и почти чёрными — медведямигризли, увлечённо ловящими рыбу в мелководных притоках Юкона.
Наступил август. В рассветные часы заметно холодало, на прибрежную траву выпадали крохотные кристаллики молочнобелого инея, осиновые рощи — на дальних холмах — начали постепенно одеваться в краснобагровые одежды.
— Осина — самое главное и полезное дерево этих мест! — делился Ванька Ухов полезной информацией, полученной от собственной жены. — Там, где есть осиновые рощи, водятся лоси, косули, зайцы, куропатки и бобры. Ну, соответственно, волки, лиси, росомахи и медведи. А районы, заросшие соснами и ёлками, бедны на дичь. Там предпочитают селиться только ленивые барсуки, питающиеся лесными муравьями и прочими насекомыми, да северные белки. Они не рыжие, как наши, российские, а палевые, со светлой, почти седой опушкой…. Кстати, по поводу барсуков. Атабаски их очень уважают. Вернее, барсучий жир. Айна говорит, что его индейцы используют и в качестве лекарства — вместе с разными травами, и как топливо для светильников.
Начиная с шестых суток маршрута, Егор начал внимательно присматриваться ко всем рекам и речушкам, впадающим в Юкон.
«Джек Лондон — в своих литературных произведениях — многократно и подробно описывал данный речной путь», — нудно поучал памятливый внутренний голос. — «Главная примета — река Белая. Цвет воды у неё характерный — молочный, ни с чем не спутаешь. За «молоком» должен проявиться следующий крупный приток — знаменитая река Стюарт. Её воды имеют слегка рыжеватый оттенок. А после этого и до Клондайка — уже рукой подать. Вода в Клондайке очень чистая, практически родниковая…».
Ранним утром третьего августа 1705 года в водах Юкона появились длинные, вытянутые по течению молочные полосы.
«Ага, это река Белая обозначает себя!» — обрадовался внутренний голос. — «Скоро уже будем на месте, чёрт побери!».
Сглазил, ясный пень! Както незаметно всё небо покрылось скучными, тёмносерыми тучами, из которых закапали крупные, очень холодные капли дождя.
— Надо к берегу! — посоветовала Айна. — Небесная Тень сердится. Вода с неба долго падать. День и ночь. Может, много дней и ночей…. Скоро сверкать яркие огни. Небесная Тень — рычать и греметь…
Пришлось прервать плавание и заняться обустройством походного лагеря. Помимо двух палаток они установили на ровной площадке у склона покатого холма три индейских вигвама. В одном из шалашей, как называл вигвамы известный шутник и хохмач Ванька УховБезухов, сложили запас сухих дров и бересты, в другом — всякие вещи и продовольственные припасы, боящиеся воды, а над местом будущего костра — на трёхметровой высоте — между ветвями берёз натянули большой двускатный тент из старой парусины. Естественно, шлюпку и индейские каяки — совместными усилиями — вытащили на узкую песчаную косу и надёжно привязали к прибрежным валунам, корягам и корнямвыворотням.