— Да не выгоню, живи…
Лешему стало жалко эту женщину. Он ведь помнил, как она просидела месяц там, в больнице, у его кровати и переживала, ночей не спала. И он с хрипотцой выдавил из себя:
— Всё перемешалось, теперь и сам не пойму: где бред, а где явь. Но всё, что было со мной, — было! Я же помню!
— Может, было, Митя. — Словно соглашаясь с Лешим, Валентина кивнула головой. — Только в бреду это было, ты глаза-то разуй!
Лешему его теперешняя жизнь казалась чужой — не его. Его жизнь была та, где он жил один, где был кедровник в огороде, где была Ведея и был Сохатый-Светояр, Невзор и много-много его знакомых. А здесь он стал как бы чужим: ни друзей, ни знакомых. «Где же я был?» — сам себе задавал он вопрос, но не мог отыскать ответа. От дум его только болела голова да кровь стучала молотками в его висках.
Как же теперь быть? Как себя вести в новой для него жизни? Ведь в той, что помнил, он был совершенно другой человек. У него были иные увлечения, была любимая женщина, которая пришла в его жизнь, пусть поздно, но пришла, и он был счастлив с нею. А эта новая женщина, называвшая себя его женой, была чужой для него. Ведь он не помнит, как ухаживал за ней. И любил ли её? Но, наверное, любил, иначе они не могли быть вместе. И кто тогда он сейчас?
Заново нужно учиться жить. И любить тоже надо учиться. Но как… Да и надо ли, когда в памяти стоит Ведея?! И неужели за две недели комы, в которой он пролежал, он смог прожить сорок лет чужого времени? Где правда, а где бред? Одни вопросы, но надо на них отвечать. Хотя бы самому себе. А так ведь можно свихнуться. Врачи сказали, произошло раздвоение личности. Какое раздвоение?! Если он не помнит то, что стараются ему навязать, а помнит то, чего, оказывается, не было в его жизни.
Валентина каждый вечер расспрашивала его о так называемой прошлой жизни, не перечила и не обижалась, даже когда речь заходила о Ведее. И сама рассказывала об их совместной, большой, в которой родились дочери.
Для Валентины годы пролетели как один день. Познакомилась с ним, как ни странно, тоже в больнице. Тогда она проходила практику в областной клинике. Влюбилась сразу, как увидела. Всё бросила: и работу, и учёбу в мединституте — уехала с ним в Бураново, в тьму-таракань. Рассказывала, какой он был сильный да красивый. Говорила, не скрывая слёзы, какой он был временами бабник. Но зла она на него за это не держала, так как хоть и бегал иногда по чужим, но любил только её, свою Валентину. Вспоминала, как охоту любил, как каждый промысловый сезон брал отпуск и уходил в лес, в свою охотничью избушку, что на Каменной речке, доставшуюся ему от отца. И всё-то у них было складно да ладно до самого последнего дня. Дочерей замуж выдавали и свадьбы на весь посёлок справляли. И у детей тоже всё хорошо: и работа есть, и внучки в садик ходят.