Долго и напрасно.
Алексей знал, что он не святой и не чудотворец, каким считала его молва, и от этого знания в душе оставался горький осадок. Он помогал тем, кто приходил в маленький монастырь в Подмосковье, лечил, успокаивал, однако… однако не был чудотворцем.
Рука, поднятая для крестного знамения, дрожала. Иногда он бывал бессилен помочь – как сейчас.
Девочке, спящей в гостевой келье, могло помочь только чудо.
«Боже сильный, за что караешь?»
Нельзя, нельзя так думать! – но мысль не уходила.
Лейкемия. Два года борьбы и приговор врачей – три, возможно, четыре месяца жизни. Три недели назад отчаявшаяся мать привезла дочку в Забытую Пустынь. Три недели из отпущенного срока боролся за ее жизнь отец Алексей.
На стенах качнулись тени.
Безнадежно. Слишком далеко зашла болезнь. Слишком устала цепляться за жизнь маленькая душа.
Монах перекрестился и с трудом поднялся на ноги. Постоял, пережидая головокружение, оттягивая момент, когда придется выйти из кельи и сказать заплаканной матери, что чуда не случится.
«Вразуми, Господи!»
Обратиться к эрлийцам? Московская Обитель сделает все возможное и даже не возьмет платы – лишь вежливый нав в белом костюме небрежно бросит: «Услуга за услугу». И напомнит, обязательно дождется подходящего момента и напомнит о долге. Маленькая уступка – частое начало больших бед, а ценой будет жизнь одного ребенка.
Выбор давил на плечи, как жернов.
«В руки Твои предаю дух мой…»
Утренний свет ударил по глазам, заставив на миг зажмуриться.
– Отец Алексей! – кинулась к нему бледная, исхудавшая женщина. Немой вопрос и отчаянная надежда в глазах резанули по-живому, Алексей отвел взгляд.
– Я не могу помочь твоей дочери.
Женщина всхлипнула, тихо и жалко.
– Но я знаю, кто может помочь, – твердо продолжил монах. – Отправляйся домой и жди. Я приду сегодня или завтра. Надеюсь, что приведу помощь. Это все, что в моих силах.
Через два часа он уже ехал в электричке в сторону Серпухова.
ИТК 206/9, Серпуховской район, Московская область,
23 сентября, среда, 13.50
– Виноградов, на выход! К тебе посетитель!
– И кто мог прийти к такой мрази? – буркнул себе под нос Котов, младший надзиратель, не сводя глаз с двери барака. Руку он предпочитал держать на кобуре – нелишняя предосторожность, когда имеешь дело с убийцей. – А, Георгий Ильич?
– Полегче, Котов. Священник к нему пришел, – Долин, старший, не поддержал тон напарника. – Виноградов мужик спокойный, а так – тем, кто пожизненное сидит, терять особо нечего. Беспредел на зоне никому не нужен.
– Тогда, может, этому ШИЗО вместо посетителей?