— Вы правильно полагаете, — вздохнул Джек.
Мишин кивнул и вышел с таким видом, словно ничего особенного не произошло. Антарес же бросила на Джека обеспокоенный взгляд, которого он постарался не заметить.
«Катриона» остановилась на орбите «альфа-Ганимеда», ожидая разрешения на посадку вместе с еще несколькими транспортными кораблями. Формальности с получением пропуска должны были занять около часа, и Джек решил наскоро перекусить. Заглянув на камбуз, он не увидел там Криса и вспомнил, что вообще нигде не видел его.
— Приболел он, — с сожалением сообщил корабельный повар Марко Беллини, — Говорит, давление поднялось.
Придя в каюту Маэды, Джек застал его уже не в таком веселом состоянии, как накануне. Нынешнее состояние телепата правильнее было бы назвать ужасным. Крис лежал на матрасе у стены, съежившись в комочек и тяжело дыша. Глаза его были зажмурены, а по лицу тек пот.
— Тебе плохо? — Джек сел рядом на матрас.
— Джек, зачем ты здесь? — Маэда порывисто сел и уставился на него безумными глазами, — Тебе нельзя здесь быть. Не видишь, где мы? Ах, да, не видишь! — спохватился он, дотронувшись до своей полосатой шапки, — Вот и хорошо.
— А где мы? — поневоле с тревогой оглянувшись, спросил Джек.
— В кратере вулкана, — Маэда задышал тяжело и быстро, — Я все стараюсь, чтобы извержение не началось, но лава все равно начинает подниматься. Она кипит и булькает.
Он показал свою правую ладонь, Джек увидел на ней настоящий ожог.
— Что ты делаешь с собой! — ахнул он.
— Да, я знаю, ничего этого на самом деле нет, — сказал Маэда, раскачиваясь вперед-назад, — Но я никак не могу это остановить. Мои мозги выгорают.
Джек встал и вынул из-под ящика с одеждой аптечку, а из нее тюбик с быстрозаживляющей мазью от ожогов.
— Зачем тебе сидеть в кратере? — как можно мягче спросил он, снова присаживаясь рядом и смазывая Крису ладонь, — Давай поедем на море. Помнишь, как когда мы были маленькими? — он наклеил на смазанный ожог фиксирующий пластырь.
— Куда мы поедем? Расскажи, — попросил Маэда, устало закрывая глаза.
— Хорошо. Слушай, — Джек стал выдумывать на ходу, — Представь только: длинный совершенно пустынный морской берег. Песок на пляже не белый, как тогда в детстве, а темный и серебристый. Шторм закончился, мокрый пляж блестит, как зеркало, и отражает небо. Оно еще серое и пасмурное, но спокойное. Только чайки летают и кричат, переговариваются друг с другом.
— А на берегу? — шепотом спросил Маэда.
Пока Джек говорил, его дыхание выровнялось, лицо разгладилось и стало спокойнее.
— Позади пляжа обрывистый высокий берег, — продолжал выдумывать Джек, — Скалы мягких очертаний с плоскими вершинами. На них растут деревья, похожие на клены с темными стволами и красными листьями. На краю обрыва ровная лужайка, а на ней беседка. Деревянная, с крышей, как у пагоды на картинке в учебнике истории. В беседке плетеная кушетка с изогнутой спинкой. Мы сидим на ней. Так ведь хорошо, правда?