А у Никитского с Лорой дело так и не зашло дальше обмена визитками на первой вечеринке, когда пассажиры знакомились друг с другом.
Влад мрачно отхлебнул из своего стакана. К ним подошел измученный Кэн — радист “Капитана Кука”.
— Ребята, дайте глотнуть чего-нибудь, — попросил он. Дитрих протянул ему вскрытый пакет с соком. Радист жадно припал к нему и долго пил.
— Я волну потерял, — пожаловался Кэн, возвращая пакет. — Кэп лается. А я что? Передатчик отсырел, климат-то адский…
— Не нервничай, во время Великой Чистки здесь дивизию потеряли, — заметил Дитрих.
Кэн хмыкнул и двинулся к борту.
— Вот это да! — воскликнул он. — Смотрите, катер!
Влад поднялся и тоже увидел — сверкающую точку, за которой оставался изогнутый пенный след.
— Откуда здесь взяться катеру? — пробормотал ученый. — До ближайшего острова еще ведь миль четыреста?
Никитский обернулся, неосознанно адресуя вопрос Таугеру. Но в шезлонге никого не было.
Дверь за Вонг Чу закрылась, чуть скрипнув. Или это была Сяо Ли? Влад никак не мог запомнить их по име нам. У него были дела поважней. “А в идее Су Вонга что-то есть”, — подумал Влад. Устроившись на жесткой кровати, он бездумно считал полосы лунного света на полу камеры, слушал, как кричат в джунглях птицы, и вспоминал свой последний разговор с Мао Бэем.
— Что вы с нами сделаете потом? Когда мы оплодотворим всех девушек, годных к деторождению?
Старейшина чуть опустил веки. И без того узкие глаза Мао Бэя почти пропали на плоском лице.
— Отпустим.
Влад покачал головой:
— Вы нас убьете.
Мао Бэй открыл глаза и пристально посмотрел на него:
— Да.
— Прошу вас, не надо, — сказал Влад. — Я ученый, я могу быть полезен и не как производитель. Я готов учить ваших детей, ведь вы пользуетесь награбленными устройствами, не понимая их предназначения.
Мао Бэй поморщился, напомнив мышь из мультика про Дюймовочку.
— Да, конечно, — спокойно сказал старейшина изгнанников. — А потом ты прорвешься к передатчику…
Мао Бэй поднялся, собираясь уходить. Влад в отчаянии схватил его за руку. Тихо звякнули ракушки в ожерелье охранника, стоявшего у дверей камеры, — мужчина вытащил висевший у него на поясе электрошокер. Старейшина жестом остановил охранника.
— Нет, — горячо произнес Никитский. — Я ненавижу тот мир — скучный, серый мир денег и корысти. Я знаю, что это звучит слишком пафосно, но я никогда не умел подбирать слова. Поверьте мне, я вовсе не хочу туда вернуться! И не хочу губить вас…
— Хорошо, — сказал Мао Бэй. — Попробуй, начни учить прямо сейчас. Тебя отведут в класс.
Прошлепав босиком по каменному полу камеры, Влад сел за стол и включил лампу. Детей на острове, к его удивлению, учили высшей математике — по интегралы и логарифмы включительно. Не всех, конечно. Только тех, кому предстояло сидеть и на том самом злополучном передатчике, а также водить абордажный катер. Познания же большинства детишек не простирались дальше ухода за дынями и четырех способов кормления акул. Никитский поморщился, отгоняя непрошеное воспоминание.