- Что или? - неожиданно успокоился десятник.
- Не отнимай у людей последнюю возможность, - попросил Вячеслав, заглядывая воеводе в глаза.
- А ты знаешь, что лодья с низовьев идет? Что, может, через час весь на копье возьмут и тут упокойники одни валяться будут? А?
- Михалыч сказал, что придет с воинами…
- Иде он, твой Михалыч? - внимательно посмотрел на лекаря десятник, склонив набок голову.
- Он придет, - ответил твердым голосом Вячеслав. - По-другому не будет.
- Ну, ну… Ночь уже прошла… Ладно, твоя взяла… Вячеслав. Глаголь, аще надобно тебе что для лечения.
- Про повязки я сказал, - начал перечислять Вячеслав. - Это всем строго обязательно. Если кто заболеет, то сносить к дальней землянке, оставлять перед входом. Внутрь не заходить. Если снадобье какое сделаю, оповещу. А пока, пить только кипяченую воду, грызунов всяких истреблять нещадно и жечь. К ним не прикасаться. Руки мыть, особливо перед едой… Что еще надумаю, али траву какую в огонь бросить для дезинфекции, гххм… скажу… И тряпку бы какую, что мор у нас, на шесте вывесить…
- Мыть, это мы могем, слышь Свара? - Ухмыльнулся десятник. - На ворога пойдешь, руки водицей мой. И стрелы пускай только по мышам, неча им тут бегать… Ладно, пошутковали… Свара, Никифора найди и все ему обскажи, холстины пусть нарвет, воды наготовит… Что лекарь скажет, пусть делает… И за повязками проследи, аже у всех были. И это… лекарь, Радимира я тебе пошлю, аже он тебе подскажет что, не гнушайся…
- Трофим Игнатьич, ты глянь на это… - Петр аж подпрыгнул над тыном, - что лодья то творит! Быстрей поднимайся!
***
Вячеслав медленно возвращался к больным вдоль тына, по привычки прижимаясь от обстрела к бревенчатым стенам и пригибаясь, когда нужно было пересечь обстреливаемое пространство. Вокруг царило какое-то нездоровое оживление, люди на стенах о чем-то оживленно переговаривались и даже неосторожно высовывали головы поверх изгороди, но лекарь был слишком озабочен своими мыслями, чтобы обращать на это внимание.
- Так, повязки я сменил, помощники старые бинты прокипятят, за ранеными последят, отвара ромашки пока хватит, мха тоже… Дружинник с челюстью уже очнулся и, того гляди, на ноги вставать начнет, не убег бы… А с простреленной грудью еще пока плох, ну да мне к нему лучше не подходить пока, раз уж я так плотно займусь теми, кто слег с жаром…
Как только к Вячеславу заявился первый больной с мутными глазами, он сначала даже не понял, что с ним такое, но, потрогав лоб, сразу отвел его в ту первую полуземлянку, в которой он начинал принимать раненых. Выгнав оттуда всех, наказал, чтобы даже не приближались к этому дому, а остальных заболевших срочно посылали сюда. Что подобное случится, Вячеслав подозревал давно. Все-таки будущее время было слишком переполнено людьми и их микрофлора, а проще говоря, зараза, собранная со всего мира, не могла пройти мимо местного люда, не нанеся им удар исподтишка. И, конечно, он не собирался никому говорить, что это они могли быть виновны в этом ударе. Во-первых, не поймут ничего, еще в колдовстве обвинят. Во-вторых, это могло бы подставить не только его одного, но и остальных, детей, главным образом.