- Милостивый господин, сжальтесь над калекой, подайте медную монетку, - заканючил он, стараясь разжалобить меня. Хм, знаю я таких калек, меня Ворон немного просветил в криминальной иерархии. Гильдия нищих имела достаточное влияние, чтобы конкурировать его главе по достатку с главой воров или убийц. И этот точно из этой братии.
- Пошел прочь, зло бросил я, намереваясь отвесить тому пинок (другого обращения они не понимали и могли пару кварталов плестись за выбранным человеком, пока или он или стражи не награждали оплеухами). Он пинка он увернулся, но не удержался на ногах и плюхнулся на землю, едва не подкатившись под ноги. В сердцах сплюнув ему под ноги, я повернулся от него в противоположную сторону и собрался идти, когда чувство опасности и ощущение неподалеку творимой волшбы заставили меня собраться. Вот только время было потеряно.
Недавний нищий с неимоверной ловкостью подбил меня ладонями под колени и обхватил, уже заваливающегося, меня за ноги. нет, я бы успел среагировать на это нападение, да и от нищего смог бы увернуться, но вот он то был не один.
Откуда-то сверху на меня была сброшена сеть, накрывшая меня вместе с балластом и еще из-за угла вылетело заклинание, погрузившее меня в темноту.
Пробуждение было самое мерзкое из всех, что смог припомнить. Голова раскалывалась на маленькие кусочки, тошнило и разрывало внутренности, конечности выламывались, словно при работе дыбы. Такое нельзя описать - только ощутить на собственной шкуре.
- Он очнулся, милсдарь, - послышался противный, скрежещущий голос откуда-то издалека. В лицо плеснулась вода и это окончательно заставило прийти в себя. Вот только окружающая обстановка, когда смог разлепить склеенные, словно "моментом" веки, мне совершенно не понравилась. Мало того, ко всем прочим неудобствам присоединился страх, страх умереть не просто так, а очень неприятно.
Мое новое пристанище напоминало сошедшую картинку из книги про пыточные средневековья, вот только выглядела она настолько натурально, что никаким лазерным принтерам и модераторам и прочим "печатным визажистам" никогда не добиться.
Каменные стены, низкий едва за пару метров потолок, сырые стены и куча железных и деревянных приспособлений для общения с ближним и получения от него сведений, если данный индивидуум не желает их давать добровольно. Судя по их потрепанному виду, местами потемневшему, местами сколотому и царапанному эти детали палаческого ремесла не лежат без дела.
- Довольно на него лить воды, а то вырастит себе жабры и уплывет, - с ехидцей в голосе промолвил второй находившейся человек в камере - Ему же еще поговорить надо, а у рыб языка нет.