– Времена изменились с тех пор, как ты была молодой, Пирли.
С ее губ слетает вымученный смех.
– И ты в это веришь?
– Да.
– Тогда ты совсем не такая умная, как я считала.
Цинизм Пирли приводит меня в бешенство. Если бы все женщины были такими, мы до сих пор оставались бы бессловесными рабынями, движимым имуществом, а не полноправными гражданами. С другой стороны… По сравнению с ней я выросла в намного более благополучном и привилегированном мире.
– Ты так и не ответила на мой вопрос, Пирли. Для чего тебе понадобилось вчера съездить на остров?
Плечи у нее бессильно опускаются.
– Пару лет назад одна семья поразительно быстро, чуть ли не бегом уехала с острова. Я услышала об этом позже. У них был ребенок, девочка четырех лет. Они просто собрали вещи и уехали, не сказав никому ни слова. Я хотела узнать, не из-за доктора ли Киркланда они поступили таким образом.
– Ты узнала что-нибудь?
Она глубоко затягивается сигаретой, как будто впитывает божественный нектар, потом надолго задерживает дым в легких и наконец выдыхает его длинной голубоватой струйкой.
– Нет, – отвечает она наконец. – Никто не захотел говорить со мной об этом. Они все напуганы.
– Это была единственная причина, которая заставила тебя поехать туда?
Она обращает на меня взгляд своих темных глаз, и я наконец ощущаю всю силу ее природной, инстинктивной интеллигентности. Пирли привыкла скрывать свой острый ум и сообразительность, такой ее воспитали. Но гибель моей тети – одной из ее «девочек» – вызвала тектонические сдвиги в душе старой женщины, и Пирли Вашингтон уже никогда не будет такой, как прежде.
– Я думаю, что смерть миссис Кэтрин не была случайной, – шепотом произносит она. – Я всегда придерживалась такого мнения.
Подобное заявление потрясает меня до глубины души.
– Ты хочешь сказать, что бабушку Кэтрин убили? Этого просто не может быть. Люди видели, как она упала в реку.
– Правда? – Глаза Пирли блестят в темноте. – Она была совсем одна, когда погибла. Вот только в самом ли деле она упала? И я не очень верю в то, что этот песчаный обрыв рухнул в реку. Миссис Кэтрин практически выросла на острове ДеСалль. И ты думаешь, что она встала бы на опасный обрыв, как какая-нибудь городская дурочка, и ничего не заметила? Нет, девочка моя. Как мистер Люк после войны никому не позволил бы тайком подобраться к себе, так и она никогда бы не сделала подобной глупости. Я думаю, что в конце концов миссис Кэтрин узнала нечто настолько плохое, что просто не смогла с этим жить. Если бы она обратилась в полицию, то навсегда опозорила бы доброе имя своей семьи. А так… Дети ее уже выросли… Мне кажется, она просто не видела, что еще можно сделать, и предпочла умереть. Я думаю, она сама решила утопиться, девочка моя.