Менискус опустил стул.
— Ты даже не знаешь, за что извиняешься. Просто уходи отсюда. Проваливай! Тебе здесь нечего делать.
Доктор, казалось, сократился в размерах. Он сокрушенно покачал головой, все его тело съежилось. Тактаров запустил руку в дамскую сумочку и вытащил измятую бумажную салфетку «Клинекс».
— Гм, вообще-то перед уходом ты можешь кое-что сделать, — предложил Сияющий доктору, пока тот сморкался. — Ты можешь открыть эту дверь и выпустить меня. Я не держу против тебя никакого зла.
Доктор шмыгнул и скомкал салфетку.
— Не могу сделать даже этого. Меня выкинули из Попечительского совета. Они поставили на мне крест. Вот почему я пришел сюда. Подумал, что смогу как-то пригодиться. О, во всем замешана политика — я не стал безумнее, чем был пять лет назад, но, полагаю, просто пришло мое время.
— Но ты ведь должен знать, как открывается эта дверь, Берни.
— Они забрали мои коды безопасности, лишили доступа в систему, у меня не осталось ничего, кроме трейлера, который Дженнифер собирается в эту минуту отбуксировать. Они хотят упечь меня в психушку.
— Что ж, чертов нытик, — сказал Менискус, — значит, тебе пора сваливать.
— Нет, подожди! — сказал Сияющий. — Все же ты можешь сделать кое-что полезное. Доставь этот бланк заказа в журнал «Велосипедный фан». Надо, чтобы они доставили мне детали как можно быстрее.
Тактаров взял листок из передаточного лотка и просмотрел его.
— Хорошо, если вам больше ничего не надо.
Его взгляд задержался на Менискусе. Он снова стал плакать.
— Перестань на меня пялиться, ты, мерзкий старикашка! Проваливай.
После того как Берни Тактаров вышел, размазывая слезы по бланку заказа для «Велосипедного фана», Сияющий резко повернулся к Менискусу и спросил:
— Что здесь только что случилось? В чем твоя проблема?
— Ни в чем! — закричал Менискус. — Пошел на хрен!
— Эй, попридержи лошадей! — Сияющий угрожающе выплевывал слова, выставив перед собой ладони, словно желая успокоить Менискуса. — Давай-ка без грубостей, парень. Я тебе не враг.
— Просто оставь меня в покое.
— Нет, я тебя одного не оставлю. Хочу знать, что за гвоздь засел в твоей заднице. Ты начал себя странно вести еще с той минуты, как ушла Бальдино. Что у тебя к ней? Ты что, втюрился в нее или еще что? Или дело в Наоми? Ты ревнуешь? Хочешь со мной подраться? В чем, на хрен, дело?
Менискус обхватил голову и повернулся спиной с Сияющему. Мышцы на спине заходили ходуном. Сияющий заговорил тише.
— Слушай, я собираюсь сделать отсюда ноги как можно скорее, но не хочу оставлять тебя в таком состоянии, поэтому или ты мне скажешь то, что я хочу от тебя услышать, или я надеру тебе задницу.