Иванов склонил голову к плечу и забавно, нижним веком, прищурился:
— Вот как? Чем?
Разговор принимал неприятный оборот.
В голове у меня замельтешило: "Энцефалитом? Эхинококком?"
— Гипертонией.
Лицо у парня стало совсем хитренькое.
— Ничего, — сказал он, — от гипертонии вылечим. В питании переборчивы?
Я не понял вопрос.
— Чем предпочитаете питаться? — пояснил Иванов. — Для нас это важно, школа на автономном снабжении.
— Картошку жареную люблю, кашу гречневую…
— А мясо, рыбу, птицу, дичь боровую? Фазанов, куропаток, куриную печенку в чесночном соусе?
Я засмеялся, думая, что он шутит.
Но парень не шутил: напротив, он даже обиделся.
— Гы-ы, — передразнил он. — А что, собственно, гы-ы? Что вы этим хотите сказать?
— Рыбу люблю, — несколько растерявшись, сказал я. — Селедку тихоокеанскую…
— С картошечкой? — серьезно уточнил Иванов.
Я кивнул.
— Так, с этим всё ясно, — проговорил парень и снова что-то черкнул на своей бумаге. — Деретесь часто? Вообще безобразия любите? Стёкла бить из рогатки, гнёзда разорять, по чужим садам шарить, почтовые ящики поджигать?
— Нет, это нет, — подумав, ответил я. — Дерусь иногда, если допекают.
— До первой крови или до победного конца? Лежачего ногами бить приходилось?
— Зачем ногами? — возразил я. — Кулаками бью, пока не отстанут.
— Это принцип у вас такой?
— Да, это принцип.
— Сформулируйте его еще раз — только покороче, пожалуйста.
— Бить, когда пристают и пока не отстанут.
— Но не дольше?
— Не дольше.
Парень посидел, помолчал.
— Как полагаете, Гольцов, вы одаренный человек?
Такого вопроса я, естественно, не ожидал.
— Нормальный, — ответил я и пожал плечами.
— Я не о том. Я имею в виду: вы как все или нет?
Я покачал головой:
— Нет.
Иванов удовлетворенно откинулся к спинке стула.
— А почему нет?
Во пристал, подумал я. А я-то боялся, что по алгебре будут спрашивать.
— Мне кажется, я способный, — промямлил я и покраснел.
— К чему? — вежливо поинтересовался Иванов.
— Ну… учиться способный.
— Этого маловато, — огорчился парень.
Я тоже расстроился. В самом деле, к чему я способный? Да ни к чему. Баклуши бить.
— У каждого человека должны быть особые, присущие только ему способности, — участливо глядя на меня, сказал Иванов.
Я молчал.
— Вы очень уверенно сказали, что вы не такой, как все. Это впечатляет. Но на чем основана ваша уверенность?
— В длину неплохо прыгаю, — брякнул я совершенно невпопад.
— Спорт нас не волнует, — нахмурившись, сказал Иванов. — Слабосильных — подтягиваем. Для того мы и приглашаем в нашу школу, чтобы отставание по отдельным пунктам не мешало развиваться главному. Вопрос: что в вас главное?