Я знала, что будет дальше. Знала заранее. Я была готова к этому всем своим существом. Со мной это происходило столько раз, что я едва могла смотреть на Кэтрин, когда она натянула платье через голову и спустила его по бедрам. На этот раз «молнию» застегивала Лейла. Она, как и все, не была готова к тому, что произойдет.
Кэтрин не стала кружиться и трясти воланами. Просто встала неподвижно, чтобы мы сполна могли насладиться зрелищем, и среди присутствующих на галерее не было никого, кто бы не понял, что платье предназначено именно ей. Ее светлые волосы плясали над обволакивающим пламенем, и она была так прекрасна в красном и золотом, что мне даже было немного больно смотреть на нее. Кэтрин хотела причинить боль не только Лейле, а отчасти и мне. Не то чтобы она чем-то напоминала Хелен. Та была более невинна во всех своих поступках, но эффект был тот же, а результат так же сокрушителен. Мне хотелось отвернуться, чтобы не видеть, как уязвлена Лейла, но сделать этого не решилась.
На наших глазах Лейле была причинена боль, и никто из нас не смог ей помочь. Эдит, вероятно, этого не поняла или не хотела понять, но, глянув на Мод, я увидела, что та смотрит на меня печально. Старая леди прекрасно догадалась не только о чувствах внучки, но и моих. Я поспешно отвела взгляд, чтобы она не прочла в нем обещания. Мне не хотелось ничего обещать. Я уже прошла через все это раньше и боялась, что не вынесу, если мне придется пережить еще раз, но только с Лейлой,
Но Кэтрин на этом не остановилась.
— Погоди минутку, — обратилась она к дочери. — На тебе как-то неловко сидит юбка! Конечно, бермуды здесь ни к чему, но дело не в них. Можешь немного подобрать живот? Полагаю, этот детский жирок со временем исчезнет, но из-за него ты выглядишь не лучшим образом! Интересно, что же тут можно сделать?
Теперь, когда Лейла больше не была ей соперницей, которой следовало опасаться, она с очаровательной любезностью принялась сочувственным тоном извлекать из своей памяти все известные ей практические советы.
Эдит опять меня удивила.
— Пока ты все не испортила, — с горечью произнесла она, — Лейла выглядела нормально!
Глянув на нее через плечо дочери, Кэтрин сощурила зеленоватые глаза.
— А что же мне делать, если ты ничего не замечаешь? Что ты понимаешь в таких платьях? — И она снова взялась за подол платья.
Значит, Эдит тоже через это прошла, подумала я. Вероятно, когда была моложе, сестра затмевала ее на каждом шагу. Поэтому и сейчас не совсем бесчувственна, хотя Лейла ее не слишком волнует. И вдруг, глядя на нее, почувствовала предостережение. Если я вовремя не позабочусь о себе, то со временем стану угрюмой и раздражительной, постарею раньше времени, буду ненавидеть весь мир. И не только из-за того, что сделает со мной эта женщина, больше из-за того, чего не сделаю для самой себя! Надо освободиться от этого преследования! Надо уйти и начать все заново! Несмотря на всю мою симпатию к Лейле и к ее отцу, я не смогу это вынести! Мне нужно жить своей жизнью и не иметь ничего общего с этой семейкой!