— А я и водку хлещу.
По тому, как произнесла это Ирина, Стрюков понял: тут не просто ею словцо брошено, не пустая бравада, а истинная правда. Не собравшись с мыслями, от растерянности не находя, что же ответить дочери, он молча приподнялся, словно собираясь уйти или же кинуться к ней.
Ирина даже не взглянула.
— Да что водка, — продолжала Ирина, — иной раз готова яду хватить, чтобы ко всем чертям...
У Стрюкова широко открылись глаза, и он, сам о том не думая, торопливо перекрестился и зашептал:
— Святый боже, святый крепкий, святый бессмертный, помилуй нас!
Ирина остановилась возле него. На лице мелькнула вымученная усмешка.
— Не ужасайся, отец. Жизнь!.. Этим все сказано.
Она безнадежно махнула рукой, распахнула дверь в прихожую, прислушалась.
— Что они там, уснули или вымерли все? Анна!
— Бабка с поручиком, — напомнил Стрюков. — Я тебе вот что скажу: как началась смута, люди будто переродились. Разогнал почти всех. Тут у меня, конечно, имеются свои соображения. Сегодня собирался и Надьку с Анной вышвырнуть. Надька невозможная стала.
— Она и мне успела показать себя. Один побег из Петрограда чего стоит!
— Вот-вот! Давеча хотел было поучить ее малость, так что же ты думаешь? С подсвечником на меня кинулась. Вот змея!
— И ты промолчал? — резко спросила Ирина. — Не узнаю тебя, отец.
— Потерпите, детки, дайте только срок, будет вам и белка, будет и свисток.
То обстоятельство, что на зов Ирины никто не появлялся, раздражало и вызывало гнев. Стрюков сорвался с кресла, подбежал к двери закричал в темноту прихожей:
— Вы что там, глухие все? Надежда!
Неторопливо вошла Надя. Без признаков радости или усердия, а как вообще полагается при встрече с человеком знакомым, поздоровалась с Ириной, поздравила с приездом. Та искоса взглянула, суховато поблагодарила.
— Там у меня в ридикюле папиросы. Принеси, пожалуйста. Только побыстрее. Спички не забудь.
Когда Надя вышла, Ирина с чуть заметным прищуром посмотрела ей вслед.
— Надьку просто-таки не узнать. Красавица.
От этого взгляда и слов Ирины, произнесенных с каким-то скрытым смыслом, Стрюкову стало немного неловко.
— Да. Ничего себе... На дармовых хлебах...
— Замуж не собирается?
— Не похоже. С одним деповским скрутилась. У красных он, хотя сам из форштадтских казаков. Я тебе рассказывал — Семен Маликов.
— Выходит, старая любовь? И у красных?
— Все депо там...
Вошла Надя, подала папиросы.
— Спичку!
Надя зажгла, дала прикурить.
— Зажги в прихожей огонь, — приказала Ирина. — А то как в могиле.
Надя вопросительно взглянула на Стрюкова.
— Свечи зажги, — приказал он.