— Ты её знаешь… Помнишь дом на окраине? Самая красивая из трёх.
— Неужели Наташка? — не поверил Ващенка.
— Наташа, — ласково произнёс Иванов имя девушки. — А насчёт подруги — разузнаю, может, что и получится.
— Помнишь, там Маринка была? Она тоже вроде ничего, — подсказал Ващенка.
— А если с Маринкой не получится?
— Всё равно, — не стал привередничать «правак». — Но заявляю официально, Александр Николаевич, Ваш подчинённый очень желает сегодня же к девочкам. Могу рапорт написать. По команде. Терпеть — нету сил! А Вы по Уставу обязаны заботиться о подчинённых. Лучший кусок вначале им…
— Ладно-ладно, что-нибудь придумаем, — смеясь и прерывая рассуждения Ващенки, пообещал Иванов.
За обедом Иванов выпил только компот — есть совсем не хотелось. Хотелось прилечь и спокойно выспаться. Наташа не выходила из головы: её взгляд, её улыбка, её умение быть необыкновенной: весёлой, ласковой, очаровательной, женственной, строгой и грубой, и вместе с тем такой беззащитной — всё это удивляло и притягивало к ней.
После полётов в радостно-приподнятом настроении Иванов чуть не бежал на квартиру к Ковалёву. Быстро идя по улице и глядя по стонам, он с удивлением открывал для себя, что трава и деревья вокруг — ярко-зелёные, небо — голубое и глубокое, клонящееся к закату оранжевое солнце — ласковое и любимое. Ему хотелось жить и смеяться, и говорить всем встречным что-нибудь хорошее. Иванов удивлялся, почему целых тридцать лет жизни он не видел и не понимал всего этого великолепия, не ощущал себя единым с окружающим миром? Неужели в один миг всё изменить в его, казалось, уже устоявшейся жизни вот так просто смогла одна женщина? И сейчас он увидит её!
Дверь открыла Ирина.
— Наташа здесь? — от волнения совсем забыл поздороваться Иванов.
— Куда она денется? — понимающе улыбнулась Ирина и позвала:
— Наташ, твой «орёл» прилетел.
От звука знакомых лёгких шагов у Иванова радостно забилось сердце и кровь ударила в виски.
Наташа выпорхнула навстречу и повисла у Иванова на шее. Сегодня она выглядела необыкновенно привлекательной: тёмно-каштановые волосы под белым бантом были собраны сзади в хвост, самые красивые на Земле серо-голубые глаза с длинными густыми ресницами, большие, с еле уловимым азиатским разрезом, только чуть оттенены лёгкой тушью, волнующий рельеф губ подведён мягкой помадой, а в новом цветастом платьице и туфельках было столько лёгкого женского очарования, что у Иванова сбилось дыхание. Запах цветов наполнил коридор: её духи нравились Иванову. Наташа выглядела потрясающе. Он поцеловал её, обнял за талию и, опуская руку ниже, спросил: