– Рассказывай.
– Первая жена Александра Андреевича Бартенева, Софья Владимировна, урожденная княжна Одоевцева, заболела чахоткой в девятьсот двенадцатом; доктора рекомендовали сменить климат. Александр Андреевич вышел в отставку, заложил в Земельном банке свои имения – у него было около семи тысяч десятин на Орловщине и под Полтавой, – перевел капиталы во Францию и зажил с Софьей Владимировной в Ницце, потом на Мальте.
– Красивый остров.
– О да. Они прожили там до тридцать второго года, в том же году Софья Владимировна скончалась. Детей у них не было. Александр Андреевич переехал в Париж; жизнь, по воспоминаниям, вел весьма неупорядоченную, а ему, признаться, было уже за пятьдесят.
– Бартенев сумел сохранить капитал?
– И даже приумножил. Еще в Ницце и на Мальте дедушка увлекся коллекционированием исторических драгоценностей. Он хорошо разбирался и в камнях, и в работе. Старался покупать вещи с родословной, иногда продавал то, за что можно было выручить хорошие деньги... В Париже промотать свой капитал он не успел; невзирая на годы, Бартенев был завидным женихом в среде русской эмиграции: богат, родовит. В тридцать седьмом его познакомили с Натальей Владимировной Карамзиной, моей бабушкой. Ей в ту пору было около тридцати. По настоянию бабушки они и переселились в Северо-Американские Штаты.
– Им в Париже показалось скучно?
– Для бабушки жизнь во Франции состояла из нищеты и несбывшихся надежд, она хотела нового. Калифорнию тогда называли Русской Америкой – это теперь там в основном латиноамериканцы... Из Калифорнии Бартеневы перехали, когда родился мой отец, в пятидесятом. Отец женился в семьдесят четвертом, а через год появилась я. Женился отец на Мэри Элджин; на самом деле мою маму зовут Марией Дмитриевной Елагиной, бабушку – Александрой Павловной Елагиной, в девичестве Оболенской. Элджин – результат натурализации в США. Так что я – стопроцентная американка. И абсолютно русская. Забавно?
– Пока не знаю.
– Мой папа, Сергей Александрович Бартенев, занялся компьютерными технологиями и весьма приумножил семейный капитал. Но я от родителей давно не завишу: дедушка завещал мне ценные бумаги и...
– ...горшочек масла.
– Можно и так сказать. В основном в камнях и драгоценностях.
– Ваше колье застраховано, Даша?
– По-моему, мы перешли на «ты».
– Разве?
– Ты мне не доверяешь, Дрон?
– Зачем ты мне все это рассказала, Даша?
– Хочу, чтобы ты почувствовал во мне родственную душу. И попробовал доверять. У тебя это получится.
– Поживем – увидим.
Мысль если и бродила в моей голове, то единственная: как занесло эту обеспеченную девочку в «World News Incorporated»? Размышлять над этим долго я не стал. Просто спросил.