Но и он её не узнал, если бы не её зоркий глаз! Она увидела на его мизинце свое колечко. А когда-то оно свободно наделось на безымянный палец…
Украли Раду прямо из табора. Она пошла за водой к ручью, опустила кувшин и тут почувствовала легкий укол. Уже угасающее сознание лениво угадывало: змея? Но змеи сейчас спят! Они подкрались так бесшумно, что не дрогнула ветка, не хрустнул сучок. Теперь она понимает, что это был за укол!
Сегодня им дали возможность поговорить наедине. Теперь его звали Алимгафаром. Нехорошее имя! Рада постаралась его очаровать — только в нем была её надежда!
Высокую цену придется заплатить — отдать ему свое тело. Ошиблась мама, нагадала ей русского мужа. Будет русский, да только не муж. Как ей говорили? "Великая честь быть первой женщиной посвященного слуги Арала". Для кого великая честь, а для кого — позор дальше некуда. Вот и пришли за нею. Две женщины. Будут её готовить: купать, одевать, будто она госпожа какая. Наверное, её будущий возлюбленный большой человек в ихнем подземелье, иначе чего бы это вдруг с нею стали так возиться?!
Алимгафар одевался к празднику. Он вымылся в теплом бассейне и растер кожу пахучим маслом, которое вручил своему любимцу верховный маг.
— Хуже не будет, — сказал Саттар-ака, вручая юноше заветный флакон. — Вдруг разволнуешься, или девушка поведет себя неожиданно. Посвященный должен предусмотреть все, чтобы ни в какой ситуации не уронить свое достоинство.
Верховный всегда говорил с ним так проникновенно, что Алька в эту минуту готов был идти за него и в огонь, и в воду! Вот и теперь, слушая мага, он терзался: сколько сил потратил верховный на него, своего ученика. А чем собирается отплатить тот? Сбежать из Аралхамада. Слова покаяния уже распирали его грудь, и уже готовы были сорваться с языка, но маг заговорил вновь:
— В основе этого индийского масла капля слез самого Бога Арала. Натертое им тело по-другому воспринимает любое прикосновение, и человек начинает чувствовать не головой, не сердцем в отдельности, а каждым своим нервом!
Алимгафар это сразу почувствовал, его охватило возбуждение, но не то, нервное, которое гонит кровь толчками и заставляет полыхать румянцем лицо, а ровное, устойчивое возбуждение зверя, поджидающего свою жертву, чей запах он уже услышал.
Как раз в этот ответственный момент отворилась дверь и в комнату проскользнул Батя. Алимгафар поморщился.
— Как неосторожно! Не вовремя! В такой день!
— Именно в такой день наша встреча пройдет незамеченной! Именно в такой суете можно решать свои дела! Тем более что для себя я решил: сегодня или никогда!