2.
— Я доволен вами, но это была только подготовка к настоящей работе. Приступаем к предпоследнему этапу искоренения еврейской заразы, — торжественно раскрывает Катцман лежащую на столе папку.
Штурмфюреру Силлеру редко приходится бывать в кабинете начальника СС и полиции дистрикта, впервые удостоился похвалы. Счастлив, как никогда уверовал в свои силы. Все ему по плечу, перевернет горы. Да и горы оказались не каменные — из трухлявого и трусливого еврейства.
— Новая директива рейхсфюрера Гиммлера, — достает Катцман из папки документ с грифами особой секретности и особой государственной важности. — Через три месяца в генерал-губернаторстве не должно быть ни одного гетто, только концентрационные лагеря для еврейских рабочих, занятых на предприятиях вермахта и военного снаряжения. Ни одного гетто! Понимаете ли, что из этого следует?
— Не совсем, герр группенфюрер.
Катцману все больше правится Силлер — вдумчив, не высказывает догадок, инициативно и находчиво выполняет задания. Не сразу ему ответил, паузой подчеркнул значимость предстоящих деяний.
— За три месяца вы должны ликвидировать всех львовских евреев, не работающих на вермахт. Всех! Вскоре станут ненужными и работающие на вермахт. Рейхсфюрер предписывает, — читает Катцман: — «На предприятиях, обслуживающих вермахт, также должны быть приняты меры к быстрейшей замене евреев другой рабочей силой, поскольку, согласно пожеланию Гитлера, евреи должны исчезнуть». Теперь понимаете, какие стоят перед вами задачи?
— Так точно, герр группенфюрер! — Силлер ошеломлен масштабами предстоящей работы и уверен в успехе. Как не верить? Пройденный путь был значительно тяжелее. Все делал руками евреев, хитрил, дипломатничал, А для ликвидации еврейского сброда безусловно выделят необходимые силы.
— Сколько в гетто евреев и сколько из них занято на предприятиях, обслуживающих нужды вермахта?
— На первое августа в гетто находилось восемьдесят две тысячи евреев. Работающих на вермахт, включая рабочих сапожных, кожевенных и портновских мастерских, даже если приплюсовать гаусгальт, наберется не более сорока тысяч. Точных данных не имею, к завтрашнему утру смогу доложить.
«Прекрасный работник! Не выдумывает, не старается пустить пыль в глаза, по-честному докладывает о том, что знает и что должен узнать». Катцман положил директиву Гиммлера в папку, закрыл, отодвинул на левый угол стола.
— Завтра к семнадцати представите гауптштурмфюреру Энгелю подробные данные и готовьтесь к предстоящей работе, — продолжает Катцман свои наставления. — Я сегодня подписал директиву о переселении в гетто евреев, еще проживающих во втором и третьем районах города. Организуйте новое штемпелевание еврейских мельдкарт, отныне право на жизнь сохраняют только две буквы: «W» — для работающих на вермахт и «R» — для работающих на предприятиях военного снаряжения. Остальными займутся шупо и украинская полиция. Еврейская служба порядка сохраняется, поскольку ее функционеры окажутся способными участвовать в проводимых мероприятиях. Вопросы есть?