– Ну? – требовательно дернул его за рукав чиновник. Несмотря на недавнюю клиническую смерть, выглядел он бодро и, кажется, совсем ничего не боялся. – Кто вы такой, я спрашиваю? Что вы знаете об исчезновении звезды? Вам нужно подтверждение моих полномочий, чтобы ответить? Мое имя – Сакки NGC 4320 Чанг-33, а ваше?
Он вынул из нагрудного кармашка ви-кей и бесплодно покатал его в ладони, но никакого изображения не возникло. «Совсем идиот, что ли?» – раздраженно подумал историк.
– Надо бежать отсюда, пока еще хоть что-то функционирует, – сказал он, хватая рьяного гелиодезиста за локоть и подталкивая к 7-дыроколу. – Живо в камеру, во имя Хаббла, эта проклятая аномалия сейчас все тут обесточит! Быстро вводите координаты.
– Это запрещено! – жестко отрезал чиновник и вырвался. Свет внезапно моргнул, но восстановился, однако этот сбой, кажется, нисколько не поколебал решимости Чанга-33 во что бы то ни стало разобраться с Никласом и хозяином дома. – Я не закончил дело, которое привело меня сюда, слышите? Представьтесь наконец!
– Да вы обезумели, сударь.
Историк оттолкнул Сакки от 7-дырокола и на мгновение прижал ладонь к панели настройки, вводя в аппарат координаты своего дома и его смещение. Он не собирался торчать тут, ожидая полной разрухи – короткая стычка со сгустком искривленного пространства порядком выбила его из равновесия, сведя на нет действие химии. Да еще и этот псих из комиссии! Мало его травмировали, лучше бы ему на череп стеллаж уронили – глядишь, и поумнел бы.
– Я арестую вас! – вскричал внезапно Чанг-33 и оттолкнул Никласа от приемного бокса 7-дырокола. Силовая дверца вновь встала на место, а загудевшие было черный дыры по углам конструкции утихли. – Это нелицензированное устройство запрещено к применению Гелиодезической комиссией! В пределах обитаемой Вселенной! Вы направляетесь в NDG-08873, там живут люди!
– Да, Галилей вас окрути, – озлился историк. – Я там живу, я человек и я не собираюсь оставаться в этой дыре годами. Понятно вам?
Но вырваться ему не удалось – из карманов чиновника внезапно молниями выпорхнули силовые захваты и крепко прижали конечности Никласа к стойкам ближайшего стеллажа. Никлас в ярости дернулся, почувствовал движение конструкции и затих – ему не хотелось быть погребенным под грудой металла.
– А теперь мы спокойно поговорим, – ухмыльнулся Сакки NGC 4320.
Историк чуть не взвыл от бессилия, но сдержался. Свет опять моргнул, а затем и вовсе погас, рассеявшись во мраке звездочками индикаторов. Лабораторные приборы, в том числе и 7-дырокол, омертвели и растворились в полной темноте. Никлас, как и Сакки, переключился на инфракрасное зрение.