— Мэри, прошу прощения, но — нет. И вообще я уезжаю из города.
— Уезжаешь из города? — взвизгнула она. — Ты же только что сказал, что болеешь, а теперь морочишь мне голову какой-то… деловой поездкой!
— Я не сказал "деловой". Это ради здоровья. ("Душевного здоровья", — добавил он про себя).
— Послушайте, Доминик Бэннет, — прошипела Мэри, — я не позволю так обращаться с собой. Еще никто…
— Всегда все бывает в первый раз. Мэри, извини, мне надо идти, — и он бросил трубку.
Несколько минут Доминик рассматривал причудливый узор на потолке. Вот и в его жизни все перемешалось. Ведь единственное, о чем он всегда мечтал, — это спокойно писать. Поначалу он был готов войти в семейный бизнес, который процветал как никогда. У него появились деньги, власть, женщины, но потом он начал потихоньку уставать, беспричинно злиться. Его обуревало беспокойство, и он жаждал куда-нибудь сбежать.
Что-то вдруг перевернулось в нем. Он вскочил с президентского кресла и резко нажал на кнопку, вызывая секретаря.
— Билл Йорк прочитал мне сегодня лекцию о благе компьютеризации, — сказал он мгновенно появившейся Энн. — Вы просветили меня насчет отпуска по болезни. И вы оба правы.
— Оба?
Она не отрываясь смотрела, как он шагает по кабинету.
— Оба, — ласково улыбнулся он. — Я оставляю компанию на попечение компьютеров и беру отпуск, положенный мне за этот год: двадцать дней, на которые имеют право все сотрудники, когда заболеют, и еще неделю, на которую имею право лично я.
— То есть вас не будет весь июль? — усмехнувшись спросила Энн.
— Весь июль, — он снял пиджак и расстегнул воротник рубашки, чувствуя, как его переполняет стремление к свободе. — Я уверен, что вы в состоянии ответить на все вопросы, которые возникнут. Йорк считает, что его машины кое-что умеют, но и я тоже кое-что умею.
— Что именно?
— Я собираюсь достать свою пишущую машинку, смахнуть пыль с нее, а заодно и с наполовину написанного романа. Я убью Доминика Бэннета и возрожу к жизни писателя Ника Маквэла.
— Браво! — Энн захлопала в ладоши. — А где вас искать в случае необходимости? Дома?
Доминик нахмурился:
— Нет. Если я останусь в Нью-Йорке, ничего не выйдет. Мне на самом деле просто надо встряхнуться, избавиться от простуды и вернуться к писательской жизни. — Его взгляд упал на папку на столе. — Я буду в Кэмден-Коуве.
— В Кэмден-Коуве? — изумленно переспросила Энн.
— Именно там, — кивнул Доминик. — Звучит великолепно. Там мне наверняка удастся снять коттедж и вернуться к реальности. К тому же там живет Абигайль Уэтэрби, которая Бог знает что творит с нашими компьютерами.