Прищурившись, взглянула на Ирину. Наверняка мечтала увидеть на ее лице растерянность или ненависть. Но Ира больше не позволит тебе торжествовать, не дождешься!
Помедлив секунду-другую, Лариска с удвоенными усилиями принялась терзать израненное Ирино сердце:
— Да, муж пока еще гражданский. Но уж вы-то, Ирина Станиславовна, лучше других знаете, что штамп в паспорте ничего не гарантирует. Вот был у вас штамп. И что? Сильно он вас от развода спас?
Чтобы не выплеснуть на секретаршу все мерзкие слова, имеющиеся в русском языке, Ирина сжала губы.
— Не это главное, дорогая моя, — менторским тоном произнесла Трегубович, явно издеваясь над начальницей. — Главное — любовь! Когда она есть — никакой штамп не нужен. А с этим у нас с Сережиком все в порядке. Вы бы порадовались за подругу, Ирина Станиславовна, а? Чего молчите-то?
Очень хотелось вырвать шикарные Ларискины волосы прямо с корнями, выцарапать эти торжествующие маленькие глазки. Пожалуй, вчера Ира не смогла бы отказать себе в этом удовольствии — набросилась бы на гадину, не задумываясь о последствиях.
Но Лариска просчиталась — сегодня перед нею была не та Русакова, не вчерашняя. Пусть выглядит так же — но это уже другой человек.
Голос подчинился Ире, не дрогнул:
— Не в вашем положении опаздывать, Лариса Моисеевна. Семейные проблемы оставьте при себе. А опоздание на час — административное нарушение. Официально предупреждаю: позволите себе опоздать еще раз хотя бы на пять минут — будете уволены за систематическое нарушение трудовой дисциплины. Как секретарь, подготовьте приказ с выговором и предупреждением о тяжких последствиях повторного опоздания, в двух экземплярах. На одном из них распишитесь в получении предупреждения. Все, я вас больше не задерживаю, идите работать.
Ларочка опешила. Не того она ожидала.
Ирка ведь должна горючими слезами умываться. Или визжать от бессилия на худой конец. А у нее ни один мускул не дрогнул, будто в самом деле наплевать.
Или и правда наплевать? У нее мужика уводят, дочку единственную, а этой хоть бы хны. Ну да, Ларочка всегда догадывалась, что Ирка — фальшивая сволочь!
Эх… Мало того, что не удалось уесть Ирку. Вместо торжества справедливости Ларочка серьезно подставила саму себя. Двух выговоров за опоздание формально будет достаточно для увольнения — на сей раз вполне законного.
Вот же ж блин, что ж такое? Кругом одни обломы! Сергей вчера все ее надежды превратил в прах — импотентом оказался, сволочь! Был бы мужиком — разве б отказался от шары? А теперь эта гадюка новым увольнением угрожает.