Зато у нее есть Вадик. Значит, можно считать, что жизнь вполне удалась. А что Николай идиот — не такая уж беда. Ему же самому от этого хуже. А Паулина привыкла, как к неизбежному злу. Не так все оказалось страшно, как думалось в начале семейной жизни. Даже любимое шампанское стало более доступным.
Сухой закон для Паулины был нынче отменен как бы наполовину. Мало того, что муж периодически без всякого предлога заставлял ее пить — к этому она уже успела привыкнуть. Теперь даже в гостях он позволял ей немножко расслабиться. К сожалению, без странностей и здесь не обошлось: ладно бы с самого начала застолья позволил ей выпить бокал-другой шампанского, или водочки — почему нет, ведь дома не позволял — заставлял! Так нет же, только когда произносили тост 'На посошок', вспоминал вдруг про Паулину: наливал ей полнехонькую рюмку, 'мужскую' дозу, и сразу уводил домой. Придурок ненормальный! Ведь в конце застолья уже никогда не оставалось шампанского, которое так любила Паулина! Приходилось, как плебейке, хлебать водку. Одна радость — иногда под хорошее настроение он сам покупал шампанское. В такие дни она даже склонна была считать его вполне нормальным человеком. Правда, случались такие радости нечасто.
Но пришел и на ее улицу праздник.
Когда у их приятелей случился юбилей, запланированное, было, мероприятие едва не сорвалось: практически весь мужской состав гарнизона отправился на учения, оставив лишь три смены караула для охраны. Большое гуляние пришлось перенести до возвращения мужчин в родные пенаты.
Однако вечеринка таки состоялась. Пусть не юбилей, а всего лишь его репетиция. Не настоящий праздник — а скромный девичник: нельзя же пропустить торжественную дату? Через неделю, когда мужчины вернутся — это будет уже совсем не то, всего лишь повод для пьянки. Дату нужно отметить день в день. Хоть как-нибудь.
По причине сугубо женского состава гостей хозяйка устроила сладкий стол: шампанское, фрукты, торт. Сидели, щебетали о бабских своих делишках, секретничали.
Паулина была в ударе — за столько лет впервые могла быть самой собой, а не ежиться под колючим взглядом Николая. Резвящиеся пузырьки шампанского баловались теперь не только в хрустальном фужере, но и в ее голове. Она чувствовала себя такой легкой, такой возвышенной! Так вдруг захотелось петь, захотелось всеобщего внимания и восхищения.
Сначала подружки не заметили, что с гостьей творится что-то не то. Подумаешь — стала чуть громче обычного смеяться. Подумаешь — шампанское хлещет, будто лимонад. Ничего страшного, хозяйка подготовилась к празднику на совесть: как-никак — десять лет, как-никак — юбилей, так что шампанского всем хватит.