Зато мама всегда была рядом. Его любимая, нежная, его необыкновенная мама.
Только сейчас ее не было дома. Ничего страшного — Вадим ведь уже взрослый. Каждый имеет право на отдых. Тем более мама. Часто ли ей удается побыть без отца? Этот урод наверняка и в компаниях ее унижает. Пусть уж хоть раз нормально повеселится.
В дверь позвонили. Наверняка очередная влюбленная дурочка — больше некому. Маме еще слишком рано возвращаться. К тому же она всегда открывает своим ключом.
Друзей у Вадима не было, зато от девчонок не мог отбиться: бегали вокруг него стаями, глупые. Никак не могли понять, что ему никто не нужен, пока рядом есть мама. Забрасывали дурацкими записочками, одаривали многозначительными взглядами. Дуры! Из-за них Вадиму без конца приходилось участвовать в разборках с пацанами. В каждом гарнизоне его ждали неприятности до тех пор, пока местные мальчишки не понимали, что его никто не интересует, и не оставляли в покое.
Вот и сейчас, наверное, очередная дура приперлась, якобы за домашним заданием. Вадим открыл дверь, заранее нахмурившись.
Перед ним стояла мама. Какая-то странная, ухмыляющаяся. Легким щипком коснулась его щеки:
— Здравствуй, малыш!
Прошла в комнату, огляделась по сторонам. Не найдя ничего интересного, заглянула в спальню. Не обнаружив искомого, уставилась на Вадима ошалелым взглядом:
— Я не поняла — а где народ? Где стол, где поклонники? Где все, я тебя спрашиваю?! Это что же, меня пригласили ради того, чтобы выступать перед одним сосунком? Или я слишком рано пришла?
От ее чужого голоса, от странных слов у Вадима по коже разбежались мурашки.
— Мама, что с тобой?
— А вот хамить не надо! 'Мама!' Я, конечно, старше, но не до такой же степени. Хамло! Не знаю, что ты здесь делаешь — как по мне, ты еще слишком мал для этого. Ну да родителям виднее. Это папаша, что ли, решил тебя посвятить во взрослую жизнь? Ну-ну… Мне-то что? Мне без разницы, не мои проблемы. А сам-то папашка где?
— Как где? На учениях… Ты что, забыла, мам?
— Еще раз мамой обзовешь — накажу. Понял, козлик? Так где остальные?
Вадим был обескуражен. Что случилось с мамой? Почему у нее такой чужой голос? Почему она смотрит так отстраненно? И кого она все время ищет? Какие гости? Разве они собирались принимать гостей? Без отца? Но мама же ни о чем таком не говорила.
Ничего не понимая, но не желая еще раз нарваться на 'козлика', Вадик сел в кресло и взялся за книгу. Мама постояла среди комнаты, упершись руками в бока, поразмышляла о чем-то. Подошла к нему:
— Ну ладно, ладно. Обиделся! О'кей — взрослый, так взрослый, мне без разницы. Раз отец решил, что уже пора, пусть так и будет. Я не знаю, во сколько лет нынче принято посвящать мальчиков в такие игры. Тебе сколько лет, орел?