Дети Арктиды. Северные истоки Руси (Тулупов) - страница 55
Далее, староверы отказались от монашества, самой страшной заразы, которую принесла на Север традиция Юга. Это добровольная, сознательная, зомбированная враждебным эргрегором, кастрация уже не духа, а самого тела. Здоровые носители крови, но дух которых повержен чужой верой, отказываются продолжать род, это ли не истребление Рода и преступление против него? Для земледельца, который может выжить только в роду, для солнцепоклонника, для духа Севера любовь свята, а род священен. Староверы сумели до последних времен сохранить еще старый, «языческий» культ семьи, культ детей, традицию рода. Староверы донесли до нас родовую память, ведь именно они уберегли от попов «Голубиную книгу», от них мы знаем наши былины и сказания, обрядовые песни и плачи, только их можно еще увидеть в настоящих северных кокошниках и сарафанах, и лишь от них можно услышать настоящую русскую, не московскую, не дворовую, речь. Как наследники северной Традиции, они не отказались от бороды, как продолжатели земледельческой цивилизации они сохранили женскую трехлучевую косу, древнейший, еще гиперборейский, символ пшеничного колоса и изобилия.
После Никона, который загнал староверов в леса и на место первой касты насадил поповство, пришел черед и второй касты, Петр окончательно вырубил из-под нее русский корень. Прежде всего, из-под царской власти. Дать имя, значит, дать жизнь, и наоборот. Назвав себя нерусской кличкой императора, Петр совершил символичный акт цареубийства, русского цареубийства. Все, что ни сделал Петр после возвращения с Запада, было символично, было подчинено определенной цели, и этой цели новый император добивался с какой-то нечеловеческой, дьявольской, и даже механической одержимостью. Словно некто в Европе завел в нем пружину, заложил цель и отправил обратно в Россию, дав ему в руки символический трехцветный атлантический флаг для новой России.
Петр первый нарушил родовое табу, он продолжил род от «немой», неправославной, дворовой девки, то есть трижды отрекся от рода и продолжил его опять же девкой. До этого он казнил единственного сына, наследника по русской крови. Это было выполнением главного пункта программы, подменить не только царя на императора, но и саму русскую кровь. И с тех пор у Романовых было свое табу, они никогда не продолжали свой род от русской по крови женщины, в результате у последнего Романова русской крови было только 1/126 часть, то есть нисколько. Не менее важно, что сами Романовы были пришлого роду, с Запада, с Литвы, и что родовое имя их Роман Кобыла, что тоже символично в схватке земледельческой цивилизации Руси и скотоводческой цивилизации Запада. Конец династии трижды символичен, последний царевич генетический вырожденец, больной гемофилией, это плата за 125 частей немецкой, «немой», крови, императорскую семью уничтожили полностью и окончательно, не оставив даже спор после огня и кислоты, и наконец сделали это не в их цитадели Петербурге, атлантической язве на теле Руси, а в центре Евразии, на Урале, принеся их как родовых врагов в священную жертву. В целом история уже российских, но не русских «императоров» это показательная агония чужеродного тела на теле Руси. Петр, умерщвляет сына и род и умирает поганой смертью, внук Петр III убит по наущению жены-немки, Павел также убит, и теперь уже в роду Романовых проклятие отцеубийства, Александр I лишен рода и умирает как холоп, Николай I оказался на троне по случаю, но начало хорошее, с виселиц, и конец достойный, ходили слухи, что, не выдержав позора, отравился, о том же есть записи его лекаря. Его первенца Александра II опять убивают, Александр III умирает в 53 года от больных почек, и, наконец, последний, Николай II, казнен сакрально страшной смертью. Смерть скорее символическая, физически род кончен, на последнем отпрыске уже проклятие гемофилии.