– Смутно, – честно признался Федор Иванович и ни к месту улыбнулся до самых ушей.
– Он с женой поругался и ко мне стал обедать приходить, и ужинать иногда… Тяжело же, когда с близким человеком в ссоре. Теперь-то уж они помирились.
– А я увидел, что на тебе платье парадное, и чуть с ума не сошел! Гвоздики, наряд особенный… и он…
– Платье? Так у Катерины Васильевны день рождения был, и я его надевала, мы часа в три отмечать засели и гуляли до вечера. В тот день у меня пирог удивительно воздушным получился… А потом Юра подъехал.
– Уф, – только и смог выдохнуть Федор Иванович. На него обрушилась блаженная истома, он расслабился и с чувством произнес: – а про меня в журнале написали, что я очень хороший – заботливый и добрый. Может, опять поженимся, а?
* * *
– Извините, вас как зовут?
– Саша.
– Позвольте и мне представиться – банкир Герман Александрович Кобякин.
– Очень приятно, – ответила Сашенька, пока не понимая, приятно ли ей на самом деле или нет.
– Пожалуй, я сразу раскрою карты… – продолжал тем временем усатик. – Я же не случайно пригласил вас на танец.
– Да?
– Мне нужна жена. Красивая, скромная, порядочная. И мне кажется, вы отлично подходите на эту должность.
– Нет, я не подхожу, – испуганно мотнула головой Сашенька и, сбившись с ритма, наступила на ногу разомлевшему банкиру. – Ой, извините!
– Ничего страшного, мне даже понравилось, – он улыбнулся и продолжил: – напрасно вы отказываетесь вот так – сразу. Или вы посчитали мое предложение несерьезным? Что вы! Я ждал этого бала целый год и только для того, чтобы подыскать супругу! Где еще в наше время можно встретить достойную женщину? Только здесь!
– Но почему же… – Сашенька от удивления даже не нашла, что сказать.
– Я абсолютно в этом уверен! И я выбрал именно вас.
Восторженное настроение Сашеньки пошло на спад, быть выбранной на «должность жены» Германа Александровича Кобякина ей совершенно не хотелось. Ей хотелось танцевать.
– Мы с вами совсем незнакомы…
– Вы правы, но эту досадную ошибку легко исправить. – Банкир Кобякин оказался упорным. – Расскажите мне о своей семье.
– Герман Александрович… – Сашу начала злить такая навязчивость.
– Для вас просто Герман.
Сашенька покосилась на банкира и попыталась определить: сколько ему лет? На первый взгляд – сорок восемь или даже больше. Нет, называть его по имени она никак не сможет. Да даже будь он моложе… нет, он совершенно чужой человек.
– Мне кажется… – она смутилась, но решила не отступать, – мне кажется, к выбору жены нельзя подходить так…