— Вам он нравится, Мерри? — осведомился он. Глаза его смотрели на нее с вызовом, галстук висел у него в руке. — Полагаю, вам хотелось бы, чтобы я опять привязал вас. Должен с сожалением отказать, потому что мне интересно, что вы будете делать руками, когда не будете бояться меня и не будете привязаны к кровати.
— Положите галстук, — сказала она, и он положил его к остальной одежде.
Туда же он положил свой сюртук, потом жилет.
— Почему вы хотите этого? — тихо спросила она. — Чтобы помучить меня? Чтобы наказать себя?
С лица его исчезло жесткое насмешливое выражение, и на мгновение оно просияло простым томлением. Но он скрыл это выражение, быстро и умело расстегнув пуговицы рубашки.
— Если бы я знал это, Мерри, меня, вероятно, вообще здесь не было бы.
— Это бессмысленно.
— Для меня все, что происходит между нами, бессмысленно. — Рубашка была снята, за ней последовала исподняя. Во рту у Эм пересохло. Хотя она и видела его раньше, но мощь его тела взволновала ее. Она не знала, хочется ли ей убежать от него или положить руки ему на грудь.
— Я не могу предложить вам никакого освобождения, — сказала она. — Это не в моей власти.
— Возможно, мне нужно только быстренько прижаться к вам, — вырвалось у него.
— Если бы это было так, вас здесь не было бы, — твердо заявила Эм.
Он нагнулся, чтобы снять ботинки, и ее взгляд пробежал по его мускулистой спине, гибкой, твердой и безжалостной. Выпрямившись, он встретился с ней глазами.
— Вы хотите, чтобы я ушел?
Она хотела было сказать «да», но не смогла выговорить это слово. Она не хотела, чтобы он ушел, но не хотела и чтобы он остался. Она вообще не могла сказать, чего хочет. Эм беспомощно покачала головой, и это был не ответ, а отказ от ответа.
— Так я и думал, — с довольным видом проговорил Варкур.
Эм с трудом сглотнула, пытаясь успокоиться.
— Или кончайте раздеваться, или уходите. У меня на сегодня другие планы. — Ей хотелось, чтобы эти слова прозвучали устало-пресыщенно, но ничего не получилось, потому что голос у нее сорвался.
Губы его скривились, и она мысленно выругала себя.
— Уже закончил, — сказал он, расстегнул пояс, и глаза Эм замерли. Он разом снял брюки и подштанники, отшвырнул их ударом ноги, но Эм ничего этого не заметила — все ее внимание было устремлено на его мужское естество.
— Ужас или восторг? — спросил он, но насмешка в его голосе предназначалась ему самому. Он обошел вокруг стола и направился в спальню.
— Куда вы? — спросила она, в панике подумав о шкатулке, которую затолкала далеко под кровать.
— В комнату, где стоит кровать, разумеется, — ответил он, останавливаясь.