– Начнем, – сказал Темучин и скрестив ноги, опустился на шкуры. Остальные подождали, пока он сядет, затем сделали то же самое. – Наш план таков. Сегодняшняя схватка была лишь началом. К востоку отсюда лежит большой лагерь племени Ласки, завтра мы отправимся к нему. Я хочу, чтобы это знали все в лагере, и я также хочу, чтобы наблюдатели с холмов догадались об этом. Нескольким мы позволили бежать, и они теперь наблюдают за нами.
Вот тебе и «небрежная работа», – подумал Язон. – Я должен был догадаться, ночью воины будут пить захваченный в лагере ачад и есть мясо и поднимутся завтра поздно. Темучин заранее спланировал всю кампанию до последнего выстрела из лука.
– Сегодня ваши люди хорошо скакали и хорошо сражались. Ночью воины будут пить захваченный ими ачад и есть мясо и завтра поднимутся поздно. Мы возьмем разрушенные камачи, разожжем множество костров, а патрули разойдутся далеко, до самых подножий гор, и никому не позволят подойти к лагерю.
– И все это будет ловушкой, – угрюмо улыбаясь, сказал Аханк. – Мы ведь не будем нападать на лагерь на востоке?
– Верно, – вождь полностью владел вниманием присутствующих, офицеры бессознательно наклонились вперед, чтобы не пропустить ни одного слова. – Как только стемнеет, мы двинемся на запад, непрерывный суточный марш приведет нас в Слат, долину, открывающую путь в сердце гор. Мы нападем на ее защитников, пороховыми бомбами разрушим их укрепления и захватим ее до прихода подкрепления.
– Там трудно сражаться, – проворчал один из офицеров, указывая на свою старую рану. – Трудно будет победить.
– Нет, не трудно, безмозглый дурак, – сказал таким холодным и гневным голосом Темучин, что офицер согнулся. – Это ворота в их земли. Несколько сот воинов могут остановить в долине Слат целую армию, но если мы пройдем ее, они погибли. Мы уничтожим их племена одно за другим, пока клан Ласки не превратится в легенду в песнях жонглеров. Теперь отдавайте свои распоряжения и ложитесь спать. В следующую ночь спать не придется.
Когда офицеры вышли, Темучин взял Язон за руку.
– Пороховые бомбы, – сказал он. – Будут ли они взрываться, не откажут ли, как на первом испытании?
– Конечно, будут, – ответил Язон с энтузиазмом, которого не чувствовал. – Даю слово.
Его беспокоили не бомбы – он принял некоторые меры предосторожности, чтобы все они успешно взорвались – а предстоящий им ночной рейд, еще более долгий, чем первый. Кочевники совершат его, в этом не было сомнений, пирряне тоже смогут его выдержать. Но сможет ли он?
Ночной воздух был обжигающе холоден, когда он расстался с камачем, где было тепло. От его дыхания образовывался серебристый туман, который поднимался к звездам и исчезал. Все было тихо, лишь изредка раздавалось фырканье усталого морона или пьяные крики солдат.