Девятый камень (Фицпатрик) - страница 4

Она назвалась Сэмом и уговорила Септимуса Хардинга, издателя «Лондон меркьюри», взять ее на работу, которая заключалась в том, что она бегала по самым разным поручениям, доставляла документы и рукописи, завернутые в коричневую бумагу и перевязанные бечевкой. Как-то раз она чуть не лишилась своего места, и все из-за любопытства. Папа частенько повторял, что его у нее даже слишком много. Но разве дело не в ее ирландских корнях? Это папа тоже повторял, когда надирался и принимался горевать по поводу своего происхождения.

Папа надеялся, что его ждет легкая жизнь, когда они сошли с корабля, приплывшего из графства Уиклоу. Он говорил, что Лондон — громадный старый город, где солнце светит каждый день, и их встретят с распростертыми объятиями буквально все его жители. Но в Девилс-Эйкре[3] узнать, светит ли солнце, не представлялось возможным, потому что все улицы прятались в тени, а насчет того, что лондонцы будут рады их видеть… ну, если не считать Руби, никому не было никакого дела до новых обитателей города. Папа рассчитывал без особого труда сколотить себе состояние, но даже не пытался это сделать, когда понял, как обстоят дела. Маме пришлось трудиться из последних сил, в то время как он считал ниже своего достоинства выходить в море на лодке в рядах добытчиков сельди.

Любопытство победило Сару, когда однажды вечером она исследовала третий этаж после того, как наборщики разошлись по домам. Она остановилась около лотка со шрифтами, сложила одно слово, скопировав его с листка, оставшегося прикрепленным к доске. Потом слово подлиннее, затем целое предложение. К тому времени, когда ее обнаружил ночной сторож, она была так околдована процессом, что не услышала звона ключей, возвещавшего о его приближении. Если бы не доброе сердце Септимуса Хардинга, она бы снова оказалась на зимней улице. Вместо этого он устроил так, что она стала получать на два с половиной пенса больше, и сказал, что, возможно, из нее получится ученик наборщика.

Септимусу Хардингу потребовалось совсем немного времени, чтобы раскусить ее обман (как, впрочем, и остальным наборщикам, которые все до одного были мужчинами), но ему нравилось, как Сара работает, и он говорил, что не хочет, чтобы ее прекрасные мозги пропадали зря. И тем не менее мистер Хардинг время от времени повторял, что девушке не место в редакции газеты, поэтому Сара продолжала носить брюки, а вскоре на нее перестали обращать внимание.

Она сидела, обхватив перепачканными чернилами тонкими пальцами горячую оловянную кружку, раздумывала над тем, как ей повезло, и смотрела вниз, на улицу. Владелец книжного лотка на противоположной стороне раскрыл полосатый тент, чтобы защитить свой товар от сырости, и стоял в дверях без пиджака, несмотря на снег, который черными пятнами таял на мостовой. У лоточника раскраснелись щеки от пары стаканов рома, которые он заедал пирогом со свининой. Сара множество раз заставала его за этим занятием в мясной лавке Долли, расположенной по соседству.