Вроде и не старалась казаться «своей» у костров, и походы туристские поначалу не очень-то любила, - а песни ее от костра к костру подхватывались. Ничего, кажется, не было оригинального в песнях: рядом произрастал какой-нибудь «Нос» гоголевски неимоверный, шумел какой-нибудь Мадагаскар экзотический… а она, дождавшись своей минуты, подходила тихонько к триумфально успешному певцу, «осведомлялась, есть ли совесть», говорила: «пошли домой». И шел же!
На эстраду - не рвалась. А между тем, могла бы… и могла , когда требовалось. Дуэтом пела с молоденькой Аллой Пугачевой в колхозном клубе (радиоредакция «Юность» командировала сотрудников на картошку), и будущая сверхзвезда, обретавшая первую уверенность, просила: «А что, если эту?… Давай попробуем!…» - и у них получалось! А в другой раз, когда из-за болезни Высоцкого срывался его концерт, и надо было спасать положение, - спасла-таки: отработала сольную программу, так что выздоровевший через несколько дней кумир позвонил - выразить признательность.
Спокойно выдерживала «конкуренцию» с такими светилами… а выступала мало. Ей говорили, что надо напоминать о себе, появляться перед слушателями, «а то могут и забыть». Отвечала: «Ничего страшного». В смысле: и пусть забудут… Так не забыли! Песни - с первого же исполнения становились бардовской классикой и в золотом фонде остаются по сей день. И те, ранние, что сочинялись в 50-е годы студенточкой, только что перешедшей с вечернего отделения пединститута на дневное. И те, что писались в 60-е в тоске по любимому человеку, поехавшему с дипломом того же пединститута учительствовать в медвежий угол. И те, что в 70-е годы писались для прославленной радиостанции «Юность» (не в начальстве прославленной - в массе молодых слушателей).
Ни Пугачева, ни Высоцкий не были Аде Якушевой «соперниками» - ни в музыкальном, ни в поэтическом отношении. Соперником был тот, кто казался ближе всех, - Юрий Визбор. Близость не мешала несходимости сверхзадач, и несходимость эта, как ни странно, не мешала не только взаимопритяжению, но провоцировала на совместные «проекты», то есть сочиняемые в соавторстве песни, разрывавшиеся от внутреннего драматизма.
Одну из таких совместных песен я сейчас попробую разбить на индивидуальные партии, предположив (разумеется, совершенно интуитивно), где чьи строки, и пусть читатель почувствует диалог двух душ, а для начала припомнит характер визборовского лирического героя: упрямого, настырного, неуемного искателя приключений и испытателя героики.
Первую строку выдает Ада; восхитившись ею, Визбор предлагает продолжить вместе; строчка действительно завораживающая, как колдовской оберег: