Олег принял из рук адъютанта большую, как том энциклопедии, сафьяновую коробку, извлёк лежащий в чёрном бархатном ложе орден. Собственноручно надел на шею Доджсона синюю муаровую ленту с ювелирной работы крестом.
Тут же войсковой старшина Миллер, личный адъютант Императора, неизвестно откуда извлёк две бутылки лучшего Голицинского шампанского. Только ко двору Государя поставляемого. Раньше, бывало, в фирменных магазинах продававшегося, пусть и по дорогой цене. А теперь – нет.
Выпили, президент непроизвольно погладил рукой орден – не малозначащая европейская бляшка, а настоящая награда, одна из высших в Империи. Да и вручен не «от имени и по поручению», а лично!
– Знаете, Джеральд, как вас теперь положено отчествовать, яко настоящего столбового дворянина? Вы ведь наши обычаи знаете?
– Форстерович, – улыбнулся навстречу императорской улыбке президент.
– Так хочу тебе сказать, Джеральд Форстерович – я теперь имею право на ты обращаться, гра-амдную ты только что ошибку совершил. – Олег Константинович просто лучился весельем и добрым юмором.
– Уточните, пожалуйста, – сам не понимая почему, напрягся президент. Нехорошим холодком вдруг за воротник рубашки повеяло.
– Да нет, ничего, настолько-то ты русский язык понимаешь, со всеми его сложными оборотами. А в психологии и геральдике – мимо пролетел. Орден принял, к сердцу прижал, за честь оказанную винишка пригубил. Только самую-самую тонкую детальку твоё трижды высшее образование понять не позволило. Минуты, чтобы догадаться – хватит?
На тридцатой секунде до Доджсона дошло. Ох, как дошло!
Если кавалер ордена Белого Орла – автоматически дворянин, а также – особа IV класса[118], а Император – Всероссийский, несменяемый Предводитель дворянства да одновременно – глава орденского капитула, так кто теперь для него «их высокородие» господин Доджсон?
Тут, конечно, всё непременно сводилось к обыкновенной шутке, не феодальные времена всё-таки. Не потребует же от своего «сэра» английская королева громоздиться в седло и ехать освобождать Гроб Господень. И тем не менее…
Никто бы не помешал американскому президенту сорвать с шеи этот царский орден, хоть на пол бросить, хоть вежливо, с поклоном, в руки возвратить. Но – не сделал. Иначе – что дальше будет? Император сильнейшей на планете державы мгновенно из друга превратится в злейшего, смертельного врага. Самодержцы такого не прощают. А времена ведь действительно грядут ох какие непростые. Союзниками (такими союзниками!) разбрасываться – себе дороже выйдет.
– Ты, Форстерович, теперь кто? – продолжал Олег Константинович. – Я твою американскую должность не беру. Там ты вольный владыка заморской державы, над своими людишками властный, в полном праве (а я тебя поддержу, хоть флотом, хоть танками). А на российской земле – видишь, как получается… Я ведь тебя за язык не тянул, первый ты мне сказал, что боишься наступления «нового феодализма»! Если опасаешься, так отчего же нам с тобой первыми на его наступление не среагировать? Целее будем!