— Я не против, Петр Григорьевич, сам знаешь, но... — он мельком глянул на хмурого, нахохленного Худорева, только что перенесшего взбучку от Батурина. — Обстоятельства так складываются, что для нас комбайн сейчас — явная обуза. Да и пойдет ли он в наших лавах?
— У нас, я помню, и врубовка сначала не шла, да вот спасибо Анатолию Федоровичу, — Комлев кивнул на Худорева, — много он постарался, а все-таки добились мы, что машина пошла.
Худорев достал папиросы, не торопясь закурил и, прерывая молчание, вздохнул:
— Давно это было... Сейчас не то... Самому за всем не уследить. Да и накладная это штука, комбайн... А тогда мы, Петр Григорьевич, крепко поднажали, с врубовкой-то... Благодарность мне от управляющего пришла: чуть ли не первыми в тресте начали на врубовке работать.
— Так, может, и сейчас не осрамимся? — видя, что дружелюбнее стал Худорев, сказал Комлев. — Великое дело — начало, а там...
— Э, нет, — махнул рукой Худорев. — Не та эпоха, как говорят. Теперь мне уж...
— Попробовать, конечно, можно, — перебил его Тачинский, не показывая вида, что такой постановкой вопроса ставит Худорева в неловкое положение: пусть-ка Комлев видит, кто противоборствует ему, авось и до управляющего это дойдет. Свежа еще в памяти у Марка Александровича была головомойка, которую устроил Худорев, узнав об отгрузке комбайна. «Что-то ты сейчас заговоришь?» — подумал он, как можно простодушнее поглядывая на начальника шахты.
Худорев хмуро свел брови. Затем, сунул недокуренную папиросу в пепельницу и встал.
— Ладно, попробуем, — сказал он, не глядя на Тачинского. — Займись этим делом сам, Марк Александрович.
...Сейчас Комлев с нетерпением ждет прихода Тачинского. Комбайн спущен в лаву, сегодня решено испытать его. Так сказал вчера главный инженер, когда Петр Григорьевич возмутился: уже неделю машина в лаве, а работать на ней не дают.
— Завтра, завтра... — заторопился Тачинский, уходя из раскомандировки.
«Может, и сегодня на завтра перенесет», — зло подумал Петр Григорьевич, поглядывая на часы: вот уже без двадцати восемь, а Тачинского нет.
Но все обошлось хорошо. Марк Александрович, заметив Комлева, сказал начальнику участка Лысикову громко, так, чтобы слышал Петр Григорьевич:
— Комлева на комбайн сегодня. А в помощь ему бригаду.
— Мы пойдем! — подался к главному инженеру Василько Калачев.
— Вы? — Тачинский остро глянул на Калачева, затем бросил Лысикову: — Ну что же... Направьте бригаду Калачева.
...Яростную дробь выбивают молотки: идет вырубка ниши в нижней части лавы для комбайна. Работают в калачевской бригаде торопливо, с нетерпением, хочется-таки увидеть поскорее, как начнет рубить уголь эта странная машина-комбайн.