— Э-гей, не стрелять! — неожиданно скомандовал майор, никак предварительно не объясняя свой поступок. — Я сказал: не стрелять!
— Не стрелять, — поддержало его сразу несколько голосов.
Из блиндажа сразу же вынырнул солдат и ткнул ему в руки рупор, благодаря которому майор, очевидно, не раз наводил здесь порядок.
— Эй, вояки хреновы! — вновь заорал майор, когда стрельба немного поутихла. — Все равно всем хана! Сдавайтесь!
Ответом ему была долгая, злая автоматная очередь, пули которой ударили в бруствер возле самой груди майора. Тот обстоятельно выругался, вытряхнул из рупора комки глины и прямо в рупор заматерился.
— Изысканная дипломатия, — устало ухмыльнулся Громов. — Дайте-ка мне эту говорилку, — и, не дожидаясь согласия, почти вырвал из руки майора усилитель.
— Германские офицеры и солдаты! — прокричал он по-немецки. — Вы отрезаны! Операция по захвату моста провалилась! Сдавайтесь в плен, и мы гарантируем вам жизнь.
— Э, да ты вот так, запросто, по-немецки?! — удивился майор. — Это ж почему?!
Но Громову некогда было отвлекаться на объяснения.
Теперь уже по их окопу ударило сразу несколько автоматов — и с моста, и от реки.
Громов пригнулся, переждал, пока гитлеровцы угомонятся и, не поднимаясь, прокричал:
— Красноармейцы, слушайте приказ! Огонь по врагу из всех видов оружия! Огонь!
— Гордащенко, Свиридов! — поддержал его майор. — С гранатами — к обрыву! Забросать их!
— Связь с ближайшим дотом у вас есть? — спросил его лейтенант.
— Должна быть.
— Прикажите ударить по остаткам моста. Он у них хорошо пристрелян.
Майор бросился к дзоту. И буквально через две-три минуты первый снаряд, чуть перелетев уцелевший пролет, взорвался в воде. Второй лег по ту сторону реки, сразу за мостом, где уже скапливались вермахтовцы. Наконец, два взорвались на пролетах. Однако снаряды 76‑миллиметровых орудий оказались слишком мелки, чтобы разнести их.
— Прекратить огонь! — вновь скомандовал Громов, хотя старшим здесь оставался майор. И уже намного увереннее прокричал: — Германцы! Сдавайтесь! Предлагаю последний раз!
С полминуты длилась томительная пауза, наконец от моста донеслось корявое:
— Рус, не стреляй! Плен! Плен!
В доте, очевидно, не успели вовремя принять команду майора, и оба орудия выпустили еще по снаряду.
— Лучше пусть бьют по правому берегу! — подсказал Громов майору.
— И пусть.
Громов видел, как несколько немцев поднялись и начали спускаться с полотна в их сторону, понимая, что командир охраны находится именно здесь. Но на той стороне дороги вдруг ожил пулемет, длинной очередью ударивший им в спину. В то же время у опоры моста один за другим прогремели два гранатных взрыва.