— Эге, должно быть, у дока вдруг кончилась звонкая монета в кармане.
Содержательница шлюх ухмыльнулась узкими словно порез губами.
— Не подумайте лишнего, мистер Баррет. Он заявился сюда с уже полупустым кошельком.
— Ладно.
Питер прошагал через комнату, снял сонную девушку с колен врача и положил ее в угол на циновку. Мулатка тут же безвольно раскинулась наподобие тряпичной куклы.
— Пошли, старина.
Он на всякий случай ткнул Генри Кида кулаком под ребра, потом подхватил его под мышки и грубо вытолкал сначала за дверь, а потом и вовсе за порог заведения. Пустой зал остался за спиной. Обиженная проститутка Марта больше не показывалась. На улице засопротивлявшийся было врач обмяк и хрипло бормотал непонятное. Капитана он не узнал. Матушка Джози вышла следом и тяжело топталась на пороге, как-то разом слиняв и потеряв обычные уверенные манеры хозяйки.
— Послушайте, капитан…
— Чего еще? — рявкнул раздраженный Питер.
Толстуха робко замялась.
— Все знают — вы очень смелый человек.
— Ближе к делу, я не нуждаюсь в твоей лести.
— Я только хотела сказать… Странные слухи, мистер Баррет. Они и впрямь очень странные, а когда уходит дерзкая молодость, то любые сплетни способны лишить сна, а что еще осталось у старой одинокой женщины, кроме ночного покоя?
— Что ты собираешься сказать?
Джози отвернула оплывшее подкрашенное лицо. Краска не скрывала дряблой кожи и морщин, в свете раннего утра они выступили во всем безобразии.
— Говорят, будет большая война.
— Ну и что?
— Говорят, наше пиратское братство — бельмо на глазу губернатора…
— А разве когда-нибудь дело обстояло по-другому?
— Многие повиснут в петле.
— Тот, кто дерется, как мужчина, не будет умирать, как собака.
— Но я-то всего лишь старуха! Мне страшно, капитан. Хоть я и стара, но умирать не собираюсь, а ужас по ночам лишает меня сна, заставляет вертеться с боку на бок. Ходили слухи, будто…
Толстуха замолчала, заискивающе и неуверенно пытаясь поймать взгляд капитана.
— Будто я от безысходности продался испанцам?
— Да. Простите, мистер Баррет. Там, где пьют, много болтают. Не всякий язык получается укоротить.
— Не бери в голову, Джози. Распробуй мой трофейный ром, он улучшает сон. А языками я займусь.
Англичанин вскинул совершенно размякшего лекаря на спину и уверенно зашагал к гавани, обходя кучки отбросов и конского навоза. Джози с некоторым сомнением смотрела ему в след.
— Пробудись, старый развратник! Поднимайся, говорю, негодяй, ты мне нужен как никогда.
Корабельный лекарь шумно дышал, но вставать, кажется, и не собирался.
— Ладно, пора добавить тебе бодрости.