Настя молча кивнула, взяла сумку и направилась к выходу. Новый знакомый быстро расплатился с официантом, догнал ее и, взяв под руку, вывел из ресторана. Они сели в машину, Настя назвала адрес и увидела, как удивленно вскинул брови Валерий Петрович.
— Что вас так удивило?
— Они жили совсем в другом районе.
— Далеко или у вас нет времени? Тогда высадите меня у ближайшего метро и можете возвращаться на работу.
— Послушайте, почему вы постоянно занимаете по отношению ко мне позицию возмущенного дикобраза? Я вас что, лично обидел? Или это сделали до меня? Вы прямо-таки ощетиниваетесь при слове «бизнес».
— Благодаря вашему бизнесу меня сегодня чуть не затоптали.
— Не понял. Дмитрий, правда, попытался вас удушить, но вы вовремя убежали. Так в чем дело? — Елизаров улыбнулся.
Настя посмотрела в приветливые серо-зеленые глаза, опушенные густыми темными ресницами, и неожиданно для себя почувствовала, что недоброжелательность к этому человеку куда-то исчезла.
— Я раскрыл ваш секрет, — произнес он, — когда вы сыты, ваша агрессивность возрастает. — Он рассмеялся. — Я шучу. Не стоит делать попыток выскочить на ходу из автомобиля, если вы, конечно, не хотите засадить меня в тюрьму за непреднамеренное убийство. Говорят вам, оставьте дверь в покое, там стоит автоматический блокиратор, дверь не открывается, пока я его не отключу. Ну что, успокоились? — Он уже почти хохотал. — Между прочим, вы забыли еще об одном виде бизнеса — о продаже идей. — Елизаров посерьезнел. — Не скрою, мы тоже начинали с купли-продажи, но на компьютерном рынке. Нам нужно было заработать деньги. Теперь мы продаем свои собственные идеи, и, должен вам сказать, на них есть спрос. Наша фирма растет. Что вы на это скажете?
— Извините.
— Вот те на! Мне не ваши извинения нужны!
— А что тогда?
— Ну не знаю, понимание, что ли. Мне не хочется, чтобы вы смотрели на меня как на заклятого врага.
— Разве я на вас так смотрю?
— Именно так.
— Извините.
— Опять? Увольте, уж лучше снова начните возмущаться.
Настя почувствовала, как изменилось его настроение.
— Вам нужно вернуться? Я могу…
— Послушайте, я обычно до конца довожу свои дела. Итак, мы едем или нет?
Когда они наконец подъехали к дому, Валерий Петрович стал удивленно оглядываться: район был ему совершенно незнаком.
— Никак не могу понять, что заставило Тамару поменять квартиру, да еще в этот район?
— После развода вы оставили ей квартиру?
— Не мог же я выселять ее на улицу и ущемлять интересы собственного ребенка!
— Сколько тогда было Марьяше?
— Два года. Почему вы ее так зовете?
— Она сама себя так называет. Имя Марианна ей совсем не нравится.