А Дануте было очень жарко. Истома чувство-ва¬лась во всем. Она задыхалась в своем темном платье, которое пришлось связать узлами, после того, как ви¬кинг его разорвал. Мелкие бисеринки пота выступили у нее на верхней губе. Она лежала, напряженно ожи¬дая дальнейших его действий. Но он почему-то не спешил. Она закрыла глаза, приняв безмятежный вид, хотя внутри ее все было натянуто как струна. И вдруг почувствовала, как он травинкой проводит по ее гу¬бам. Моментально распахнулись длинные темные ресницы, и серые прозрачные глаза встретились с ярко-синими. Он склонился и осторожно прикоснулся своими твердыми губами к ее пухлому маленькому рту. Его прикосновение было нежным, легким и не вызывало никаких опасений. Вслед за тем он сказал: — Я знаю твое имя, хо-тя ты и не поже¬лала его мне назвать. Ведь ты Данута? — не дождав¬шись от¬вета, продолжил, — ты почему-то на меня злишься, хотя я тебе спас жизнь! — он говорил мед¬ленно, с трудом подбирая слова, но понять его было вполне можно. И голос у красивого норманна был подстыть его внешности — низкий, с мягким теплым тем¬бром. — Ты спас мою жизнь исходя из своих жела¬ний, а не из-за того, чтобы бескорыстно сделать доб¬рое дело. Да и к тому же я тебя об этом не просила. Если бы не ты, я уже была бы на небе, и была бы сво¬бодной. Если ты хочешь, чтобы я испытывала к тебе благодарность, отпусти меня на свободу, чтобы я могла уехать до¬мой! — надменно ответила славянка. — Ты удивляешь меня! Я, что не мужчина, чтобы просто так отпустить такую красивую женщину. Да, ты права. Я не настолько бес¬корыстен, чтобы попросту освобо¬дить тебя. Но я и не зверь. Я предлагаю тебе выслу¬шать меня, и будет на¬много лучше для тебя, если ты согласишься на мое предложение. Я, в свою очередь, обещаю, что не про¬дам тебя в Бирке, а заберу в свой дом. Он находится далеко от¬сюда, в Норвегии. Моя семья весьма зажи¬точна, и вскоре я буду главным в нашем роде. И только я один буду твоим хозяином и никому не по¬зволю тебя оби¬деть. Обещаю надежный кров и хо¬рошую пищу; тебя не будут заставлять тя-жело рабо¬тать, лишь необреме¬нительные хлопоты по дому. В свою очередь, тебе нельзя будет изменять мне с дру¬гими мужчинами. Само самой разумеется, что детей, которых ты ро¬дишь, я признаю своими, и они не будут обижены.
— Что это, ты предлагаешь мне стать твоей женой, варяг? — иронически хмыкнула краса¬вица. ─ Нет, не это. Я должен тебя предупредить, что об этом не может быть и речи. У меня есть не¬веста, и сразу после этого похода мы с ней сыграем свадьбу. Она достой¬ная девушка и будет мне хорошей женой. Но, у нас женитьба не является препятствием для отношений с …ну, ты сама понимаешь… — Ты хочешь сказать, жена не в силах запре¬тить тебе спать с рабынями? — с презрением сказала она.