- Кто желает обслуживаться? - раздался резкий мальчишеский голос.
Я очнулась.
Рядом с очередью стоял паренек, лет восемнадцати, с хохолком на макушке. Весь какой-то не то чтобы просто тощий, а узкий: узкое бледное лицо, тонкие, до острых локтей голые руки, и на бледном диковатом лице горящие темные глаза. Не то олененок, не то волчонок.
- Кто здесь желает обслуживаться? - повторил он. На очередь он глядел презрительно, словно не он их, а они его должны были обслуживать.
- Я хочу...
- И я хочу...
- И я...
- Я первая сказала!
- Нет, я!
Очередь снова загудела.
- Между прочим, обязан предупредить вас, - сказал паренек, - я еще не мастер, а только стажер и вполне могу вас изуродовать.
Женщины примолкли.
- Нет уж, мы лучше здесь, чин чинарем, - вздохнула пожилая.
Я решилась:
- Давайте уродуйте.
Паренек быстро рассмеялся. Было что-то диковатое не только в глазах его, но и в улыбке. Зубы острые, ярко-белые.
- Это вы хорошо сказали: уродуйте. Я, со своей стороны, постараюсь вас не изуродовать. Пройдемте.
Он провел меня не в зал, а в какую-то заднюю каморку. Два мастера, не в белых уже, а в черных халатах, колдовали над двумя женскими головами, откинутыми назад, в помятые жестяные тазы. Один бритвенной кисточкой накладывал краску, другой разглядывал на свет зеленую жидкость в мензурке. Неужто в зеленый тоже красят?
Пахло здесь как-то по-другому, душно и тускло. У двери два узкобрючных подозрительных шкота с косо срезанными бачками вели пониженными голосами странную беседу: "Тридцать "лонды" плюс пятьдесят фиксажа". Пахло спекуляцией.
- Не стесняйтесь, - сказал паренек, - я вас за той перегородкой обслужу.
Шаткая голубая перегородка покачивалась, словно дышала. На стене в золотой паршивой рамочке висела грамота: "Передовому предприятию".
Я села в кресло.
- Выньте шпильки, - приказал паренек.
Я вынула.
Он приподнял прядь волос, пощупал, пропустил сквозь пальцы, взял другую.
- Волос посечен, - сказал он. - Результат самозакрутки. Какую операцию желаете?
- Остричь... И шестимесячную, если можно.
- Все можно. Можно и шестимесячную. Только предупреждаю, для теперешнего времени эта завивка несовременна. Со своей стороны, могу вам предложить химию.
- То есть химическую завивку?
- Именно. Самый современный вид прически. Имейте в виду, за рубежом совсем прекратили шестимесячную, целиком перешли на химию.
- Чем же эта химия отличается от шестимесячной?
- Небо и земля. Шестимесячная - это баран. Может быть, кому-нибудь и правится баран, по я лично против барана. Химия дает более интересную линию прически, как будто она раскидана ветром.