И они полетели. Сначала над городом и его желтыми огнями, затем все выше и выше, сквозь мокрую вату облаков к мерцающим холодным звездам. Там, за бледным крестом созвездия Лебедя, нерушимой преградой вставали стены смертного мира. Мощный клюв аиста пронзил то, что непроницаемо для прочих птиц, и они полетели над мрачными пустошами, где в руинах лежали древние царства, и тени великих битв прокатывались, словно холодные волны, в безмолвном сумрачном ничто. А затем от невидимой земли султанами серой хмари поднялись в воздух Шепчущие Стражи. Их ледяное дыхание опалило лицо Максима, а бледные ядовитые щупальца почти дотянулись до белого оперения на спине аиста. Но запах большой птицы отогнал монстров, и лишь их шепот все еще звучал в сознании человека, насылая липкие, кошмарные видения. Они летели долго: над мертвыми морями, в которых черные блестящие твари, некогда правившие землей, пожирали друг друга под беззвучный танец ослепительных молний; над престолами ложных богов, иные из которых были выложены из костей, а другие — из красной шевелящейся плоти; над башнями из огня и башнями изо льда; над разверстыми черными трещинами, где бился и ревел изначальный хаос; над кораблями, похожими на рыб, и рыбами, напоминавшими острова. Максим не знал, сколько прошло времени, но аист начал уставать. И вот, когда голова птицы уже склонилась вниз, впереди возникло теплое оранжевое сияние. Аист немедля воспрял духом и выровнял полет, словно далекий свет прибавил ему сил. Прошло еще немало времени, прежде чем они достигли границы Эдема, очерченной стволами исполинских деревьев. В могучих кронах переливались чудные огни, и уже слышалось пение, похожее на сладчайшую музыку. Благословенный край истекал неярким, приятным для глаз светом, но тот, кто стоял, обратив лицо к океану мглы, сиял нестерпимо. Его фигура излучала необоримую мощь. Был ли в руках Великого Стража огненный меч, Максим не заметил, но зато он видел, что у стоп Охранителя растет яркая зеленая трава и тянутся к негасимому свету его венца молодые деревья, в то время как вокруг царствовал хладный камень и тянулся еще долго за спиной Стража, пока не упирался в стволы древесных исполинов.
— Вот мы и дома. Радуйся, мальчик! — пропел аист.
Они пролетели высоко над кронами, а затем принялись спускаться, описывая широкие круги. Спуск оказался долгим, и Максим успел задремать, а когда очнулся, над ним склонялись обезьяны. Их синяя с серебристым отливом шерсть была очень пушистой, а большие зеленые глаза смотрели с мягкой доброжелательностью. Множество крепких рук осторожно опустили Максима в теплую воду. Свет и тепло обтекали его, убаюкивали. Прежде чем окончательно заснуть, он увидел высоко над своей головой крестообразную тень огромной птицы.