Наконец, слава Богу, Джонти уселась на свое место. На лбу у нее выступили капельки пота, и отдельные пряди каштановых волос прилипли к шее сзади. Да! Вот это напряжение! Сегодня она еле-еле успела к назначенному часу. В будущем она будет следить за временем так, как будто от этого зависит ее жизнь. Тогда у нее будет оставаться какой-то запас времени, ведь Нэт Макморран ужасно пунктуальный.
Сегодня была такая спешка, что у нее даже не осталось времени причесаться. Пришлось признать, что ее неряшливый вид резко контрастировал с остальными присутствующими, которые выглядели очень свежими и аккуратными после принятого душа.
Изабель тоже это заметила.
– Джонквил, если ты будешь кушать с нами, то, мне кажется, тебе надо планировать день так, чтобы оставалось время привести себя в порядок перед тем, как выйти к столу. Я не сильна в кулинарии, но даже мне всегда хватало времени привести себя в порядок. Нужно быть примером для младших.
– Да, мисс Роше, простите меня. – И Джонти опустила глаза в тарелку. Она еще никогда не испытывала такого унижения. Ее первый ужин в Даллуре – и надо же такому случиться, что ее отчитали перед всей семьей! Какой ужас! – Я... эээ... у меня сегодня не хватило времени, – жалобно и нерешительно попыталась объяснить Джонти. – Я опаздывала.
– У тебя был практически весь день, – уточнила Изабель, и здесь нечего было возразить. – Что тебе помешало?
Джонти покраснела и почувствовала себя очень неловко, так как все глаза были устремлены на нее.
– Я... мы... я разговаривала с детьми... Марком, Дебби... ведь так, Рэчел? Может, слишком долго. Я не заметила, как прошло время.
Женщина вздохнула и слегка пожала плечами, взглянув при этом в серые спокойные глаза на другом конце стола, как бы говоря при этом: «Что я говорила? Ребенок! Еще один ребенок! Безответственный».
После такого начала Джонти казалось, что она жует опилки. Может, такое ощущение было у всех, устало подумала она, поскольку за столом никто не проронил ни слова. Трудно было поверить, что чокос с сырным соусом были любимым блюдом Нэта Макморрана, а ведь чокос оказались удивительно мягкими и прекрасно приправленными, а соус – нежный, как бархат. По жестко очерченному рту и непроницаемому взгляду Нэта Макморрана невозможно было предположить, что он ест свое любимое блюдо.
Джонти подавила разочарование, собрала тарелки и пошла за пудингом.
Когда все покушали, Изабель пошла на кухню, приготовила кофе, поставила кофейник на поднос и вышла с ним из комнаты. Джонти успела заметить, что на подносе стояли две чашки, очень красивые, в форме тюльпанов. Весь поднос с этими чашками, стоящими рядом с фаянсовым кофейником немного приплюснутой формы и маленькой серебряной сахарницей, выглядел на удивление уютным и интимным.