Тут только Яков заметил, что лежит в одном нижнем белье и правая нога его прибинтована к двум шинам от пояса до лодыжки. Инстинктивно он поднес руку к глазам и посмотрел на часы. Они показывали половину одиннадцатого, но не вечера, так как в окошечко под потолком лился дневной свет. Значит, с того момента, как мотоцикл сбил его, прошло уже около суток.
— Кто вы? — обратился Яков к человеку, продолжавшему сидеть неподвижно. — Куда я попал? Где моя одежда? — чуть не вскрикнул он, вспомнив, что в кармане брюк находились все его документы, в том числе и пропуск на завод.
— Спокойно, — повторил человек тем же безучастным тоном. — Вам надо лежать. Не желаете ли подкрепиться?
И он щелкнул пальцем по стоявшей на столе бутылке.
— Водки не хочу… дайте воды!
Человек взял со стола графин, налил стакан и подал его Якову. Вода была тепловатая, все с тем же сладковатым привкусом, но все же утолила жажду. Яков собирался возобновить свои расспросы и обдумывал, с чего начать, как вдруг дверь в каморку приоткрылась и кто-то произнес вполголоса несколько слов на английском языке. Что они означали — Яков не сумел понять.
Человек проворно вскочил со своего табурета, бросил быстрый взгляд на Якова, точно желая убедиться, что он никуда не убежит, и вышел из каморки, плотно притворив за собой дверь.
Яков попытался собраться с мыслями, но — странное дело — его снова стало клонить ко сну. Ему казалось, что он проваливается все глубже и глубже в какой-то бездонный колодец, в тьму без звуков, без видений …
А в это время за дверью происходил следующий разговор.
— Ну, как чувствует себя наш изобретатель? — спросил Вербицкий, когда Смагин вышел на его зов.
— Сейчас снова заснет. Я дал ему напиться… чтобы не было лишних расспросов.
— Напрасно, мне хотелось бы поговорить с ним. Теперь придется обождать. Досадно, у меня мало времени. А где Сморчков?
— Отправился в город, на завод, как вы приказали. Это — большой риск. Боюсь, как бы не вышло беды.
— Пустяки! Вы же слышали сами — он проговорился, что виделся с начальником цеха лишь мельком. Не думаю, чтобы тот успел хорошо запомнить черты его лица. А документы все в порядке, да и загримировался он прилично… Сморчков — ловкий парень; увидите, что через пару часов чертежи будут у нас. Ну, отправляйтесь, караульте и как только мальчик проснется — дайте знать мне.
День клонился к вечеру, когда Яков снова пришел в себя. И вместо давешнего караульного с квадратным, скуластым лицом увидел при свете электрической лампочки, ввернутой в низкий потолок, самого Анатолия Германовича, сидевшего на табурете.